Он в два шага настиг ее и схватил за руку.

– Не станешь же ты утверждать, что выставила на посмешище Пелема и его жену ради них самих? Он тщеславный идиот, волочится за каждой юбкой, но… – Он осекся, и Фелисити почувствовала на себе его тяжелый взгляд. – Я слышал, твой отец строил ему дом?

Фелисити кивнула. Невыносимо тяжело было об этом вспоминать.

Йен сжал ее руку.

– На балу у леди Брумли Пелем что то говорил о тебе, но я лишь пожал плечами, он обо всех молодых женщинах так говорит, однако… – Йен с раскаянием посмотрел ей в лицо. – Господи, он тебя обидел! Вот почему ты о нем написала!

– Ничего. Пустяки.

Она опустила голову, но Йен взял ее за подбородок и, приподняв лицо, увидел у нее в глазах слезы.

– Думаю, не пустяки.

Слезы градом покатились у нее по щекам. Потрясенный, Йен обнял ее, отвел к кровати и посадил на колени.

– Ну ну, querida. – Он гладил ее по голове, по спине, по рукам. – Не плачь. Он больше не сможет тебе навредить.

– Я знаю. – Она вытерла слезы. Йен прижался губами к ее волосам.

– Что он сделал? Где был твой отец? Почему не защитил тебя?

– Папа не виноват. Он уходил с головой в работу и не замечал, что ко мне пристают мужчины.

Йен округлил глаза.

– Мужчины? Были и другие? Что они с тобой сделали? Как случилось, что ты…

– По правде говоря, ничего страшного не произошло. Папа брал меня с собой, когда ездил к заказчикам. Иногда… сам заказчик или кто то из его сыновей пытались меня потискать или поцеловать. Вот и все.

– Всё? – Его глаза полыхнули огнем. – Скажи, кто тебя обижал, я клянусь…

– Уверяю тебя, дальше поцелуев не шло, – солгала она, увидев его внезапную ярость. – Ты же сам знаешь, я была девственницей.

– Не обязательно лишать девственности. Есть много других способов. Должно быть, Пелем был жесток, раз ты написала о нем. Просто так ты не станешь выпускать коготки.

Фелисити давно хотелось рассказать о своих обидах, а Йен застал ее в минуту слабости, и слова полились потоком:

– Он загнал меня в угол в библиотеке. Я пойма туда почитать. Папе в это время не нужна была моя помощь.

Фелисити вспомнила, как Пелем вошел, на губах похотливая улыбка, навалился на нее.

– Он меня поцеловал, я так удивилась, что не прореагировала, но когда он полез рукой в лиф, ударила его по щеке. – Это, конечно, его не остановило, он засмеялся и больно сдавил груди, но Йену она не стала рассказывать. – Вот и все.

– Полез в лиф. Черт его дери, я залезу ему в штаны и оторву яйца! А еще лучше – задушу!

– Нет! Йен, это было очень давно. Теперь это не имеет значения.

– Имеет! – Он пристально посмотрел на нее. – Я знаю Пелема. Пощечина его не остановит.

Она отвела глаза, не в силах повторить ложь.

– Querida, расскажи все, – взмолился он.

– Он прижал мою руку к своим штанам, а я… я так надавила, что он завопил. Прибежала его жена. Как раз в тот момент, когда он замахнулся на меня.

– Боже мой, – только и мог произнести Йен. – Ты еле спаслась.

Только сейчас Фелисити поняла, что все могло быть гораздо хуже. Пелем не лишил ее девственности, он даже не ударил ее, не успел. Но с тех пор, как это ни глупо, Фелисити стала с предубеждением относиться ко всем мужчинам высокого ранга.

– Представляю себе, какой скандал ему закатила жена, – хмыкнул Йен.

– Вообще то она обвинила меня, – очень спокойно сказала Фелисити. – Леди Пелем отвела меня к отцу, заявила, что я распутница и что он должен меня выпороть.