Она старалась бывать у "Эгвана" почаще -- обычно это случалось раза два

в неделю. После каждого осмотра в клинике она  заезжала  к Блейду домой, где

обычно оставался на ночь.

     Политикой она, правда,  интересовалась мало.  Во  всяком  случае,  если

Эрлин лишь изображала подобное  отсутствие интереса, то получалось это у нее

неплохо.  Зато  теперь  обнаружилось   изобилие  газет,  которые  стали  для

изголодавшегося по информации Блейда настоящим  кладом. Из своих наблюдений,

газетных  комментариев и теленовостей  он  получил  подтверждение  того, что

Центральная  Директория удерживается от развала  исключительно контролем над

транспортной сетью планеты.  В ее руках находился не только воздушный флот и

морской  транспорт, но и авиастроительные заводы и верфи.  Довершала все это

хроническая нехватка топлива, не позволявшая отдельным директориям развивать

подобные  отрасли  у  себя.  Все   шельфовые   месторождения,   естественно,

контролировал  вездесущий  Департамент   Государственных  Перевозок.  Теперь

становилось понятным  огромное  влияние этого ведомства.  Подмявший под себя

все остальные отрасли -- как, впрочем, и  само правительство, -- он де-факто

контролировал экономику всей планеты.

     Блейд  уже  догадывался,  что  его судьба  каким-то  образом связана со

зреющим тут кризисом.  Понимание это еще не переросло в цельную картину или,

тем  более, в некую программу действий. Он не знал, что должен  делать  -- и

должен ли делать что-то вообще. К нему все чаще приходило ощущение того, что

он являлся раньше человеком сильным и волевым, но странник не мог вспомнить,

чем занимался до амнезии. Это раздражало -- как и вынужденное безделье.

     Он  попробовал  сам,  без помощи Эрлин, разгрести  завалы  на  путях  в

прошлое.  Он взял лист  бумаги  и  попытался,  как часто  советовала молодая

женщина, написать все, что вспомнится  о детстве. Такая работа  вымотала его

за час, но результат оказался смехотворным  -- пол-листа, исписанные крупным

размашистым почерком.

     Блейда поразило, как мало он  знает  о том месте, где появился на свет.

Из  памяти уплыли  все географические  подробности,  и  когда он  попробовал

составить   список  известных  ему  наименований,  тот  получился  настолько

коротким,  что  хватило  оставшейся  половины  листа.  Увы,  за  исключением

нескольких странных слов, всю  прочее  он услышал  в выпусках  теленовостей;

достаточно было  одного взгляда на  карту  Эрде, чтобы убедиться в  том, что

никакой системы эти местности и города не образуют.

     Правда, в  списке составленных Блейдом названий  встречались  и  такие,

каких ему не удалось разыскать  ни в одном атласе. Когда он спросил у Эрлин,

она тоже  призналась,  что слышит о них впервые. Едва он  задал этот вопрос,

как девушка засуетилась  и нашла какой-то предлог, чтобы позвонить. Странник

не знал, кто дежурит на другом конце линии (экран был закрыт чем-то темным),

но понял, что  его врач  докладывает об  их недавнем  разговоре.