В нарушение всех законов конспирации он нагло заявился в мою палату. В полосатой безрукавке и дурацкой белой кепочке Ваютин ничем не отличался от отдыхающих.

В это время в санатории – мертвый час. Который, кстати говоря, никто не соблюдает.

Полное безветрие. Обожженые листья поникли, занавеска на открытом окне обессиленно опустила крылья, солнце безжалостно прожаривает все живое. Мы с Лариным лежим проверх одеял в одних трусах. Пошевелишься – обливаешься потом, попьешь воды – потеешь ещё больше. Единственное спасение – холодный душ. Но не будешь же весь день стоять под холодными струями. Поэтому мы предпочитали лежать неподвижно, пить поменьше и не разговаривать, не тратить попусту накопленную энергию.

И вдруг – легкое постукивание в дверь. Кого ещё несет в мертвый час? Сестры дремлют на своих рабочих местах, санитарки – где попало. Да и вряд ли они осмелятся нарушить послеобеденный покой. Мелькнула мысль о Ленке, но я отверг её – ангелочек не так воспитана, чтобы без приглашения вторгаться в мужскую обитель

Не дождавшись разрешения, в комнату вошел… Витюня. Свежий, розовый, смеющийся. Будто на него не действует ни жара, ни духота.

От неожиданности я поперхнулся пойманным наконец глотком более или менее прохладного воздуха.

– Добрый день, санаторники, – бодро провозгласил Ваютин, без приглашения опускаясь на стул. Достал из кармана апельсин и принялся его чистить. Сок стекал по пальцам, капал на пол. – Ну, и забрался же ты, Славка! С трудом отыскал двоюродного братца, – неторопливо подкинул он мне необходимую для дальнейшего общения информацию. – Спрашиваю Вячеслава Ракова – девица хлопает длинющими ресницами и смеется. Дескать, пиво имеется, а раков давно не пробовали.

Острота довольно плоская, но мы дружно посмеялись.

Я представил «двоюродному брату» соседа по комнате. Витюня приветливо протянул ему пухлую ладошку.

– У вас закурить не найдется? – с жадностью спросил Ларин. Видимо, заметив выпирающий нагрудный карманчик рубашки посетителя. – Решил бросить, да вот никак не получается… Мучения – не приведи Господь…

– Конечно, найдется, – с готовностью ответил сыщик. – Только вам придется взять самому. Руки грязные… В кармашке и сигареты и зажигалка.

Витюня склонился к лежащему блондину и тот взял пачку «явы» с кокетливой зажигалкой. Вытряхнул одну сигарету, зажег её и возвратил курительные принадлежности на прежнее место – в кармашек.

Я про себя усмехнулся. Молодец, Витюнчик, талантливый сыскарь! Здорово получил «пальчики» соседа!

Кажется, Ларин ничего не заподозрил – глядя в потолок, жадно глотал табачный дым.

– Я к тебе – по делу, – жизнерадостно об»явил Ваютин. – Забыл, небось о том, что сегодня у Марийки день рождения? А вот она о тебе не забыла – велела немедленно доставить на торжественный обедо ужин. Разрешено – без смокинга и бабочки…

– В такую жарищу? – ужаснулся я, представив в какую мокрую тряпку превращусь в битком набитом людьми вагоне трамвая. – Извинись за меня перед женой, скажи – обязательно приду, только позже… Сейчас никак не могу – пожалейте немощного старичка.

Ларин прикончил сигарету и теперь внимательно следил за полушутливой беседой «братьев». Будто выискивал в ней опасные для него огрехи.

В конце концов, пришлось согласиться. Постанывая, натянул брюки и рубашку, раздумчиво поскреб небритый подбородок… Сойдет и так. Судя по всему, нет ни дня рождения, ни именин, ни новоселья, а для делового общения с Витюней бриться не обязательно.