Наличие подобной конспиративки удобно для нас обоих. Для меня – отпала необходимость мотаться на другой конец города, для Ваютина – раньше времени сбегать с работы. Обычно появляется дома поздно ночью. А тут – забежать на пару минут к тете Паше.

Ведь помощь, которую сыщик мне оказывает – чисто дружесго плана. Никаких благодарностей – ни в виде об»ятий, ни бутылками спиртного. Хорошо еще, что начальство пошло навстречу, разрешило помогать коллеге. Естественно, без ущерба для службы.

Посыльные, письма, телефонные звонки – под строгим запретом. Встречи – через день в девятнадцать тридцать, после санаторного ужина.

В последнее время новости, ранее стекающие редкими каплями, превратились в проливной дождь. Такой, что успевай поворачиваться, впитывая и анализируя накопленную информацию.

Вот и сегодня Витюня приволок целый «узел».

– Получил данные обследования чертовой бутылки из под нарзана. Засеяна «пальчиками», будто пашня семенами… Только «всходов» маловато…

– Но все же имеются?

– А как же! Жалко, что в милицейской картотеке нет «пальчиков» проводницы и твоей подружки… Да и Ларин там, похоже, не отметился…

– Значит, потянули пустышку?

– И да, и нет… Оказывается, за бутылку хватался находящийся в розыске преступник… Кто именно мне не сообщили – разбираются.

Я перечислил всех, кто на моих глазах прикасался к бутылке. Ленка, я, Ларин, проводница, Крымов… кто еще? Ах, да, чернявый кавказец… Но он сошел за полчаса до Майского.

Витюня насторожился. Здорово это у него получается! Пригнется, словно изготовился к прыжку с трамплина, глаза – щелки, подбородок прижат к груди, зубы оскалены… Волк, настоящий волк!

– Приметы можешь выдать?

– Бог с тобой, о каких приметах ты спрашиваешь? Я ведь видел его пару минут, не больше…

– Славка, ты ведь сыщик…

Больше можно ничего не говорить, сам знаю – оплошал. Подумал и принялся выкладывать такие общие данные, что можно повязать минимум треть населения страны. Чернявый… плотный…среднего роста…кажется, прихрамывает… нет, не уверен…

Вот и все «приметы».

– Слабо, сшито гнилыми нитками, – разочарованно пробурчал Витюня, возвратив голову в исходное положение. – А говоришь сыщик… Пора посылать тебе на переподготовку к малолетку стажеру.

Сам знаю – поступил далеко не профессионально. Может быть потому, что слишком много внимания уделил Ларину. Пытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах встречал блондина.

Довспоминался!

– Ладно, переморгаем, – Витюня одарил меня сладенькой улыбочкой, вложив в неё столько ехидства, что меня передернуло. – Похоже, мы с тобой подошли к самому краю. Недолго в пропасть сверзиться. Вот расколем проводницу, проследим за Лариным – прояснится окончательно…

– Прояснится ли? – усомнился я, не видя ни пропасти, ни опасного «края». – Ты, как всегда, преувеличиваешь…

– Ничего не преувеличиваю, – сварливо перебил сыщик. – Скорей – преуменьшаю… Поэтому, без согласования со мной – ни шагу. Разрешаю только – на процедуры, в столовку и в туалет. Ни прогулок по парку и городу, ни поездок на экскурсии… Понял? – и, не дожидаясь согласия. – Чую близится конец бандюгам. Они тоже знают об этом и соответственно звереют… А нос у меня чуткий, ему можно довериться…

– Общаться с женщинами тоже запрещаешь? – кисло улыбнулся я, представив себе ожидающую нас с Ленкой «диету».