– Бессоница? – заботливо осведомился вышедший вслед за мной Ларин. – Сам этой гадостью не страдаю, но слышал – ужасная вещь.

– Да, не позавидуешь…Но я не из породы лунатиков. Просто не привык так рано укладываться…

– Работа мешает?

Обычное сочувствие? Не похоже, скорее – насмешка, вызов. Дескать, с каких пор не досыпают инженеры – строители?

– Работа как работа, не лучше и не хуже других… Не хотите пойти покурить?

– С удовольствием, – улыбнулся Степан Степанович. – Сам хотел предложить, вы опередили…

Особого желания курить я не испытывал, но в обстановке обмена клубами табачного дыма мужчина раскрывается с наибольшей полнотой. А мне просто необходимо покопаться во внутренностях Ларина, извлечь из них максимально полную информацию.

Вышли в тамбур. Закурили. Я – излюбленную «яву», собеседник – «мальборо»… «Мартини»,»мальборо» – ну, никак не сочетаются с образом незаметного банковского служащего. Представься Ларин банкиром, бизнесменом, политиком – никаких сомнений бы не возникло.

Но меня озадачили не столько финансовые ресурсы клерка, сколько накопление знакомых мне примет. Странно, суток не прошло с момента появления в купе симпатичного блондина, а я могу с уверенностью предугадать, каким жестом он сопроводит то или иное высказывание, сощурит ли глаза или, наоборот, раскроет пошире…

Не провинциальный сышик – экстрасенс высшего класса!

– Никак не могу вспомнить, где мы с вами встречались? – приступил я к доверительной беседе. – То, что виделись – бесспорно, тут – никаких сомнений. Но где, при каких обстоятельствах – полный провал.

– Могу напомнить, – улыбнулся Ларин. – Познакомились в купе…

Странная у него улыбка. Вернее – полуулыбка. Венька улыбается щедро, открыто, будто одаривает собеседника дружеским расположением. Ленка – уголками губ, сдерживая радость от общения с приятным человеком. Лично я улыбаюсь редко и без особой щедрости. А вот Ларин лишь слегка раздвигает губы, сохраняя в глазах изморозь.

– Я говорю серьезно. Уверен – мы с вами виделись гораздо раньше. И не просто виделись – общались…

Степан Степанович убрал свою полуулыбку. Словно снял с лица и спрятал в нагрудный карман рубашки.

– В жизни так часто бывает – видишь человека впервые, а впечатление – знакомы давным давно. Я не вижу в этом ничего удивительного. Матушка природа, создавая мыслящее существо, частенько повторялась. Вот и получались одинаковые носы, уши, скулы, форма головы, фигуры… Правда таких прижатых к черепу ушей, как у вашего приятеля, лично мне видеть не доводилось…

Я не стал соглашаться либо опротестовывать сомнительную философию. Все больше и больше убеждался – этот человек давно мне знаком. Мучительно, до головной боли, вслушивался в ровный голос союеседника, выискивал в нем какие нибудь отклонения, запоминающиеся особенности.

И находил их!

Настораживало то, что Ларин ни разу не затронул тему работы в банке. Обычно на первых порах отпускники не могут отрешиться от недавних служебных забот и трудностей, то и дело возвращаются к ним. Как я, к примеру. А он – ни слова, ни намека!…

Покурив, дружно загасили окурки в жестяной банке, приспособленной под пепельницу, и пошли по коридору «домой»…

5

Дверь настежь открыта. В купе – проводница и… милиционер.

Крымов по прежнему оглушительно храпит, изображая сочетание духового оркестра и артподготовки.