|
- Итак, до встречи!- сказал Хвастищев, уже предвкушая встречу и вечер милых воспоминаний. - А теперь разрешите отблагодарить вас за подачу пальто этой милой даме. Ха-ха, хвастищевская десятка, встреченная двумя недоуменными взглядами, затрепетала беспомощно в воздухе. - У нас тут не шашлычная. Радий Аполлинариевич, - строго сказал первый гардеробщик. - Енти деньги тут не ходють, милок, - любезно, но со стальным блеском в глазах пояснил второй. - Only free convertible currency, голуба. - Пат, пошарь в своих шкерах, - сказал Хвастищев другу, - может, найдется какая-нибудь валюта для этих чудовищ. - Я не могу пошарить, у меня ребенок на руках, - сказал Патрик. - Я даже высморкаться из-за этого не могу. Шарьте сами. Оба гардеробщика напружинились, как молодые, сделали стойку, глядя на Хвастищева. - Шарьте! - махнул тот рукой, и они мгновенно ринулись к Патрику, один к левому карману его штанов, другой к правому. - Рупия!- бормотал один.- Годится! Тугрик монгольский! Про запас! Сертификат бесполосный! Дело! Тревеллерс чек! Разменяем! - Песо испанский! - шептал другой. - Потянет! Долларчик зелененький миленький голубчик! Марка, франк, франка, марк! - Зачем вам валюта, полковник? - спросил Хвастищев. - Дочке... - хрипел он, - дочке на фломастеры... она у меня... талант... - Врет! Все врет! - завизжал напарник. - Усе брешет про дочку! Что ему дочка! На "Жигули" копит! - Ну-ка! - рявкнул тут Шевцов далеким знакомым молодым рыком, прилетевшим из той холодной страны, где не только свободно конвертируемая валюта, но и обыкновенные денежные знаки не имели хождения. - Ну-ка, сучка! - Он умело закрутил напарнику руку за спину, загнал его в угол и взялся там над ним мудрить. - А ты на что копишь? Ты на что копишь? Хвастищев и Тандерджет некоторое время наблюдали за этой сценой. Шевцов мощно покряхтывал, а напарник его визжал непрерывным поросячьим визгом, но, как показалось пьяным гостям, не без некоторого удовольствия. - Ничего, умеет, - одобрительно хмыкнул Патрик, - гдето я уже видел такую работу, вот такого орангутанга, но только не помню где. - Я тоже не помню, - пробормотал Хвастищев. - Я знаю его отлично и видел где-то близко-близко... Может быть, в какойнибудь другой жизни? Ты думаешь, я хитрю. Пат? Ты думаешь, я трушу? Смотри, я назову его первым попавшимся именем, ведь я не помню, как его зовут... Пока, Олег Владленович! - Пока! - буркнул Шевцов, не прекращая своей сокровенной работы. - Гуд лак! - на вершине болевого порога восторженно воскликнул его напарник. Хвастищев и Тандерджет вышли из гостиницы и увидели с крыльца, как широким фронтом ползет поземка по ночной Манежной площади, услышали, как она свистит, как гудят троллейбусные провода. |
