– Чьими глазами ты видишь? – спросил Ана Чари.

– Информация очень бедна… Это ребенок. Он купается в море. Но рядом, рядом еще один мальчик… Как ясно видно! Еще один человек на берегу, совсем седой…

– Ты выбираешь мальчика?

– Да… Он любознателен… Ана Чари, там большие помехи, на этой планете обилие льющихся вод…

– Как и на нашей… – заметил Ана Чари.

– Я начинаю эмиссию…

Левой рукой Рисс Банг взял с полочки цепь и, держа ее перед глазами, всем корпусом откинулся назад. Теперь по стержню побежали синие искры, и где‑то наверху стал постепенно нарастать гул работающих генераторов. Незримые нити образной связи пересекли просторы Галактики Млечного Пути.

Рисс Банг вздрогнул и выронил цепь. Звон металла наполнил камеру, и Рисс Банг повернул рукоять, выключая прибор.

– Неужели, он воспринял полный квал? – спросил Ана Чари.

Искры больше не бежали по стержню, и сразу же оборвался гул наверху.

– Да, принял, – ответил после паузы Рисс Банг. – Полный квал…

– Что за мальчик?

– Еще не могу ответить… Чувствую смутно, что попадание совсем неплохое.

– Как называет он свою планету?

– Земля… Планета Земля… Пройдут годы, прежде чем передача проявится… Там многое еще не готово, не созрело… Хватит ли моей жизни?

– Что ж, передашь планету другому, – сказал Ана Чари. – С этой планетой стоит поработать. Во всей Галактике нет никого нам ближе, внутренне ближе. Ты это почувствовал?

– Я это знаю…

Ана Чари открыл стенной шкаф, донесся звон стекла.

– Рисс Банг, – сказал Ана Чари, подходя к креслу, – за твой успех!

Он протянул ему бокал с вином, а Рисс Банг медленно поднялся и, принимая бокал, сказал:

– За планету Земля… Нашу сестру во вселенной…

Рисс Банг залпом осушил бокал и протянул его Ана Чари.

– Что ты так смотришь на меня? – спросил он. Ана Чари не ответил. Чувство щемящей тоски охватило его: лицо Банга прорезали темные и глубокие морщины. Это была цена эмиссии…

НЕОЖИДАННАЯ КОМАНДИРОВКА

Каждый год в последних числах сентября областной военкомат отзывал Платона Григорьевича для участия в призывных или отборочных комиссиях. Поэтому он и. не удивился, услышав в трубке знакомый голос военкома.

– Так когда приступать, товарищ военком? – спросил Платон Григорьевич.

– Вас просят сегодня же позвонить вот по этому телефону… – ответил собеседник.

Платон Григорьевич записал номер телефона и задумался. Он мысленно перебрал всех сотрудников. Кого оставить? «Радовский лучше разбирается, но много пропустил; да и сейчас не крепок… Уткин, пожалуй, справится, если не выкинет какуюнибудь рискованную штуку…»

Вновь зазвонил телефон. Платон Григорьевич поднял трубку и машинально сказал в нее:

– Уткин, стало быть…

– И мы так считаем, – ответил кто‑то и засмеялся. – Беда с психиатрами. И все они знают…

– Кто это? Кто говорит? – спросил Платон Григорьевич.

– Говорят из дирекции. – Платон Григорьевич узнал голос заместителя директора по научной части. – Так мы тут сидели и обсуждали, кого временно назначить вместо вас, и пришли к заключению, что лучше всего подойдет Уткин, если, конечно, вы не возражаете.

– Не понимаю, вам уже, выходит, известно, что меня отзывает военком?

– Да, вчера обсуждалась ваша кандидатура.