|
- Возможно, вы и правы. - Следовательно, милейшие обитатели особняка на улице Шапталь имели в своем распоряжении приблизительно полчаса. Этого им хватило, чтобы все привести в порядок, расставить вещи по местам, устранить все следы преступления. И их осенила почти гениальная мысль: лучший способ свести на нет показания флейтиста - заставить поверить, что его рассказ лишь галлюцинации пьянчуги, и доказать, что в комнате, на которую он указывал, никого нет. Это давало еще одно преимущество. Возможно, у Лиз Жандро, при всем при том, как говорят, разыгрались нервы. Показать ее лежащей в постели и якобы спящей? Представить ее мне и утверждать, что она ничего не слышала? И то и другое было одинаково рискованным. Ее затолкнули в комнату служанки, которая, к счастью, в ту ночь была в отъезде. Разве какой-то там жалкий полицейский разберется в таких тонкостях? Достаточно будет сказать, что она отсутствует, что она в своем замке в Ньевре. Ничего не слыхали! Ничего не видали! Выстрел? Где? Когда? Люди, которые ночью шатаются по улицам, частенько не очень-то отдают себе отчет в происходящем. А утром кто посмеет в чем-нибудь обвинить Жандро-Бальтазаров? - Как вы суровы, Мегрэ!.. - Ле Брэ, вздохнув, поднялся. - Но, возможно, вы и правы. Я тотчас отправлюсь переговорить с шефом Сыскной. - Вы думаете, это необходимо? - Если действительно имело место убийство, в чем вы меня в конце концов убедили… - Господин комиссар! - обратился к нему Мегрэ, и голос его звучал почти умоляюще. - Слушаю вас. - Не обождете ли вы немного, ну хотя бы одни сутки? - Только сейчас вы укоряли меня в том, что я не начал действовать раньше. - Уверяю вас, я могу подняться. Посмотрите. И, невзирая на протестующие жесты Ле Брэ, он сбросил с себя одеяло и встал на ноги, смущенный тем, что стоит перед своим начальником в одной сорочке. - Это мое первое дело… - И я приношу вам свои поздравления по поводу усердия, которое вы… - Если вы сейчас поставите в известность Сыскную, то это дело перейдет в группу шефа и они сами доведут его до конца. - Вероятно. Прежде всего, если Боб был убит, надо разыскать его тело. - Поскольку речь идет о мертвом, то он может обождать. Не правда ли? Они снова поменялись ролями, и теперь уже смеялся комиссар, отвернувшись в сторону. Мегрэ, еще минуту назад такой властный, сейчас, в ночной сорочке с красной вышивкой по воротнику, был похож на большого ребенка, которого хотят лишить обещанного удовольствия. - Мне совершенно ни к чему эта штуковина. Он попытался сорвать бинты с головы. - Я могу выйти и закончить расследование сам. Дайте мне только разрешение допросить Дедэ и Люсиль, особенно Люсиль. Что они говорят? - Сегодня утром, когда дежурный комиссар допрашивал Дедэ, тот спросил: "Жюль умер?" Я полагаю, речь шла о вас. - Если завтра в это время я ничего не добьюсь, можете передавать дело в Сыскную. Госпожа Мегрэ приоткрыла дверь, напуганная их громкими голосами, и застыла на месте, увидев мужа на ногах. В этот момент позвонили в дверь. Она пошла открывать, Мегрэ и комиссар слышали, как она с кем-то шепталась на лестнице. Когда она вернулась одна, Мегрэ спросил: - Кто это? Она бросила на него красноречивый взгляд, которого он не понял, и, так как он продолжал настаивать, ей пришлось признаться: - Музыкант. |
