|
После нескольких встреч Крыса решил, что ей двадцать семь. И попал в самое яблочко. У нее была маленькая грудь и стройное тело, покрытое красивым загаром. При этом она говорила, что не старалась загореть – загар приставал к ней сам. За острыми скулами и тонкими губами чувствовалось хорошее воспитание и сила натуры – но стоило ее лицу от чего-то дрог-нуть, как тут же вздрагивало все тело, выдавая глубоко спрятанную и ничем не защищенную наивность. Она говорила, что закончила архитектурный факультет университета искусств и работает в проектном бюро. Где родилась? Не здесь. Сюда приехала после выпуска. Раз в неделю плавает в бассейне, а по воскресеньям садится в электричку и едет куда-то играть на альте. Субботними вечерами они встречались. Следующий, воскресный день Крыса проводил в полном одурении. А она играла Моцарта. 7 Я простудился и три дня болел, а работы за это время накопилась целая куча. В горле пер-шило, и не только в горле – меня будто всего натерли наждачкой. Вокруг стола были навалены муравейники из бумаг, рекламных проспектов, журналов и брошюр. Явился напарник, пробор-мотал какие-то слова из тех, что принято говорить при визите к больному, – и ушел обратно в свою комнату. Как всегда, секретарша принесла горячий кофе и две булочки, поставила все это на стол и испарилась. Сигарет я купить забыл, поэтому стрельнул у напарника пачку «Seven Star», оторвал фильтр и прикурил с неправильного конца. Небо было каким-то туманно-пасмурным – не понять, где кончается воздух и начинаются тучи. Пахло так, будто на улице пы-тались жечь костры из сырых листьев. А может, это мне чудилось от температуры. Я глубоко вздохнул и принялся разгребать ближайшую муравьиную кучу. В ней все было помечено штампом «срочно» – под каждым таким штампом стояло число, к которому нужно сдать перевод. Хорошо то, что срочная куча оказалась только одна. А самое главное – ничего не надо было сдавать через два или три дня. Все больше через неделю, через две. Если половину отдать на подстрочники, времени хватит. Я начал перекладывать содержимое кучи в нужном порядке. Из-за этого куча стала еще неустойчивее. Теперь ее очертания напоминали график на первой странице газеты: поддержка кабинета министров различными возрастными и половыми группами. Содержание тоже не отличалось однородностью. 1 Чарльз Рэнкин «Вопросы ученым», том «Животные» со стр. 68 «Зачем кошки умывают-ся» до стр. 89 «Как медведь ловит рыбу» закончить к 12 октября 2 Американское общество ухода за больными «Разговор с умирающим» 16 страниц закон-чить к 19 октября 3 Фрэнк Десит младший «Болезни писателей», гл.3 «Писатели, страдавшие от сенной ли-хорадки» 23 страницы закончить к 23 октября 4 Рене Клэр «Итальянская соломенная шляпка» (английская версия; сценарий) 39 страниц закончить к 26 октября Фамилий заказчиков не значилось – и это было досадно. Я даже примерно не мог вообра-зить, кому могли понадобиться (да еще срочно) переводы подобных текстов. Можно было поду-мать, какой-нибудь медведь стоит столбиком на речном берегу и не может дождаться моего пе-ревода. Или какая-нибудь медсестра сидит перед умирающим не в силах выдавить словечко – и ждет, ждет... Я бросил перед собой фотографию умывающейся кошки и стал пить кофе, заедая его бу-лочкой с пластилиновым вкусом. Голова мало-помалу прояснялась, хотя руки-ноги после темпе-ратуры еще слушались неважно. Из ящика стола я вытащил альпинистский нож и начал затачи-вать карандаши. Я делал это старательно и долго, заточил шесть штук – и только после этого неспешно принялся за работу. Под кассету со старыми записями Стэна Гетца я проработал до полудня. Стэн Гетц, Эл Хейг, Джимми Рэйни, Тэдди Котик, Тайни Кан – отличный состав. Когда они играли «Jumping With The Symphony Sid», я просвистел вместе с Гетцем все его соло – мое самочувствие после этого сильно улучшилось. |
