— Не трать впустую время. Это не их идея — ее внедрил им в сознание Бишоп.

— Что? С какой стати?

— Понятия не имею. Может, хочет разделить нас, или просто любит морочить людям головы, или жаждет позлить Амелию. Важно другое — думаю, тебе не стоит принимать это близко к сердцу...

— Не стоит принимать близко к сердцу? Майкл, отец говорит, что я должна переехать!

— Ничего ты не должна — если не хочешь.

— А я говорю, должна! — побагровев, рявкнул мистер Данверс. — Ты моя дочь, и пока тебе не исполнится восемнадцать, будешь делать то, что я велю. А ты, — он ткнул пальцем в Майкла, — не воображай, будто я не понимаю, что здесь происходит. Если выяснится, что моя дочь уже... уже не...

Похоже, выразить словами свою мысль родитель оказался не в состоянии. Майкл не сводил с него выжидающего взгляда, делая вид, будто не понимает, о чем речь.

— Папа, — заговорила Клер, чувствуя, как вспыхнули щеки, а голос дрожит — Если тебя интересует, не лишилась ли я невинности, то нет, не лишилась.

Над столом повисло молчание. Даже Майкл, казалось, не представлял, о чем говорить дальше. Ева, судя по виду, не могла решить, рассмеяться ей или нахмуриться, и в итоге занялась своим шоколадным мороженым.

В это время у Майкла зазвонил телефон, и после краткой беседы он сделал знак официантке.

— Мы должны возвращаться.

— Куда?

— Домой. Амелия хочет нас видеть.

— Ты поедешь с нами, — заявил дочери мистер Данверс. — И не спорь.

— Мне очень жаль, сэр, но сейчас она должна ехать в Стеклянный дом, — возразил Майкл. — Если Амелия решит, что Клер лучше быть с вами, то я сам ее привезу. Мы вас подбросим, а потом я свяжусь, как только появится возможность.

Это прозвучало уважительно, но с твердостью, не позволявшей просто отмахнуться от его слов. Лицо папы, все еще багровое, окаменело.

— Это не конец, — сказал он Майклу.

— Да, сэр. Это-то мне точно известно. Все еще только начинается.

Поездка протекала тягостно, и уже не по причине тесноты: отец был в ярости, мать смущена, а сама Клер в таком бешенстве, что едва принуждала себя смотреть на них. Как они могли? Родители всегда говорили, что доверяют ей, и она сама должна принимать решения, но когда дошло до дела, опять стали обращаться с ней как с беспомощной маленькой девочкой.

Ничего у них не получится! Она уже привыкла сама за себя решать.

Майкл остановил машину перед новым жилищем ее родителей. Это было большое здание в готическом стиле, почти точная копия их собственного обиталища, за исключением внешней отделки и окружения. Над этим домом Основателя возвышался огромный дуб, шелестящий на ночном ветру, словно сухая бумага.

Отец наклонился к окошку машины и бросил на Клер прощальный взгляд:

— Я ожидаю звонка от тебя сегодня ночью. Надеюсь услышать, что ты скоро приедешь домой, то есть сюда к нам.

Она не отвечала. Папа еще некоторое время сверлил ее взглядом, а потом захлопнул дверцу, и Майкл тут же отъехал — не слишком быстро, но и без лишнего промедления.

Когда дом растаял во мраке позади, все испустили вздох облегчения.

— Здорово! — заметил Шейн. — В нем появилась какая-то свирепость. Может, и правда ему в Морганвилле самое место.

— Не говори так! — воскликнула Клер.

Ее одолевал целый шквал эмоций — она сердилась на родителей, расстраивалась из-за ситуации в целом, беспокоилась и откровенно боялась. Родителям не надо было приезжать в этот город, им прекрасно жилось на прежнем месте, это Амелия выдернула их оттуда и перетащила сюда, где могла контролировать их и тем самым получала дополнительный рычаг воздействия на Клер. А теперь на этот рычаг наложил руку и мистер Бишоп.

— Успокойся.