|
Справедливо или несправедливо, но она все еще чувствовала, что ее обманом затащили в постель, хотя именно этого ей и следовало ожидать. Он с самого начала совершенно откровенно утверждал, что, когда они доберутся до Диабло, она будет принадлежать ему, не уточняя, как именно это должно будет произойти. С другой стороны, она, в свою очередь, столь же твердо была убеждена, что сумеет избежать его когтей. Ее решение было абсолютно верным, как теперь она убедилась на собственном опыте. Случилось то, чего она и боялась: теперь она принадлежит ему. И не только физически, но и морально, и эмоционально. Даже в гневе она остро чувствовала его присутствие.
Рэчел подняла ногу и стала смывать с нее грязь. “По крайней мере, теперь я стала как-то разбираться в происшедших за последние дни событиях”, — подумала она. Например, она поняла, что Витас ездил к военным в тот день, когда оставил ее у Марии, и что именно тогда он впервые узнал, что Марк и в самом деле находится в Диабло, что Родригес находится там же, и то, что бандиты захватили Марка. Лопес почти решился ворваться в монастырь, но Витас попросил его подождать, чтобы таким образом спасти Марка, которого при взятии монастыря вполне могли убить. И за это, по крайней мере, ей следовало бы быть благодарной Витасу. Именно тогда Витас и задумал один спуститься в монастырь, чтобы выторговать жизнь англичанина — брата своей возлюбленной, что, разумеется, мог подтвердить Карлос. Он, конечно же, прекрасно знал, какую именно цену потребует Родригес, и его целью было выманить бандитов из монастыря, поближе к винтовкам солдат, нетерпеливо поджидавших их. Но, когда Рэчел сама так глупо попала в западню, план пришлось поменять в последнюю минуту. Тогда Витас и решил на самом деле провести бандитов к изумрудам Диабло и заодно вместе с бандитами уничтожить и шахту камнепадом, который он намеревался так или иначе вызвать. Рэчел перестала мыться и на мгновение задумалась. Теперь, когда ее гнев несколько поостыл, ей пришло в голову, что предыдущей ночью его отношение было не таким уж и ханжеским, как ей сначала показалось. Вполне вероятно, что он сомневался вовсе непритворно. Риск все равно оставался риском, каким бы рассчитанным он ни был. Все что угодно могло сорваться, пойти не так, как было задумано. И во всяком случае его голова могла бы сейчас быть разбитой обломком скалы, как это и случилось с Родригесом. Было и еще одно обстоятельство, о котором она раньше не подумала. Когда Витас вышел на освещенный пламенем костра двор монастыря, чтобы начать свой опасный торг с Родригесом, он сделал это, думая, что Марк был ее любовником. Эта мысль ее изрядно отрезвила — может быть, его поступок говорил о том, что не все его действия в отношении ее были эгоистичными. И все же это тоже не совсем верно, так как в данном случае основной движущей силой было его желание отомстить Родригесу — уж в этом-то сомнения быть не могло. То, что Марк вообще оказался втянутым в эту историю, было чистой случайностью. Марк же стал для нее еще одной проблемой. Речел надеялась, что они смогут сразу же отправиться в Англию вдвоем, но армейский доктор, наложивший ему гипс, заявил, что перенесенный им шок при захвате бандитами, их дурное обращение и его болезнь делали такое путешествие опасным для молодого человека. Врач считал, что ему необходим отдых под медицинским контролем. К величайшему своему удивлению Рэчел услыхала, как Витас сообщил капитану Лопесу, что он заказал частную машину скорой помощи для того, чтобы доставить Марка в свой дом де Мендоса у Вивавиченцио, где за ним будет ухаживать опытная сиделка. В то время, как она, Рэчел, без сомнения, должна будет выполнять желания хозяина дома, — сердито подумала про себя девушка. Но при этой мысли она поймала себя на том, что глубоко внутри она была этим не так уж и недовольна, как ей хотелось бы показать. Она даже заметила, что на губах ее заиграла легкая улыбка приятного воспоминания. |
