– Наверное, так и должно было произойти. Однако, пока я, возвращаясь сюда, взбирался по склону, я снова сильно разгорячился.

Нэнни быстро удалился, не дожидаясь каверзных вопросов. Но, очутившись в своей спальне, он позволил себе, не сдерживаясь, расплыться в широкой улыбке. Последний раз он занимался сексом очень давно – более двадцати лет тому назад, и потерпел тогда унизительное фиаско. При воспоминании об этом он снова содрогнулся от стыда. Ему очень хотелось надеяться, что та девушка давно умерла, унеся с собой в могилу воспоминания о его постыдном провале. После того неудачного опыта Нэнни всеми силами старался избегать интимных отношений. Однако Фийоне удалось расшевелить то, что, казалось, было погребено навсегда, и вот Лазарь ожил вновь. Он не мог сказать, чем именно она так возбуждала его. Возможно, все дело было в ее раскованной манере поведения и неторопливом, лишенном всякой суеты подходе к сексу. Фийона возжелала его и овладела им, даже не спрашивая его согласия, и он, как ни странно, смог удовлетворить ее. Сейчас Нэнни едва узнавал человека, глядящего на него из зеркала. Раздевшись, он даже осмелился задаться вопросом: а что, если она снова захочет повторить этот эксперимент?

Очутившись в городе, Люк припарковался на площади. Выйдя из машины, он заметил Франческо, который проказничал рядом с небольшой компанией старых вдов, собравшихся на скамейке под пальмовым деревом. Он дул им в лицо, смеясь над тем, как они в полной растерянности оглядываются по сторонам. Люк укоризненно покачал головой, дивясь озорным выходкам мальчика. Тот, по видимому, был безмерно рад счастью своей матери, поэтому его лицо светилось широкой и беззаботной улыбкой. Внезапно почувствовав присутствие Люка, малыш оторвался от своего занятия, чтобы взглянуть на него, а затем указал ему на церковь.

Люк вошел через большие двери. Внутри, как всегда, пахло ладаном, а свечи мерцали, словно маленькие звездочки. Не сразу увидев Козиму, он немного побродил вокруг, заглядывая внутрь маленьких приделов, пристроенных с двух сторон основного здания и снабженных собственными сверкающими алтарями, на которых мигали свечи. И только очутившись под сводом центрального нефа, Люк увидел, как Козима о чем то очень серьезно беседует со священником – в глубине церкви, у самого алтаря. Они сидели, разговаривая шепотом, почти касаясь друг друга головами. Какое то время Люк просто наблюдал за ней, не желая нарушать их мирную беседу. Ему показалось, что он услышал слова «Лондон» и «Англия».

Увидев его, Козима, похоже, испугалась и, что то сказав священнику, встала.

– Люк, позволь представить тебе отца Филиппо. – Она подозвала его жестом руки.

Отец Филиппо, поднявшись с сиденья, обхватил руку Люка ладонями.

– Приятно с вами познакомиться, Люк, – добродушно сказал он. – Козима мне о вас много рассказывала.

Люк плохо представлял себе, как следует разговаривать со священником.

– У вас прекрасная церковь, – произнес он первое, что пришло ему в голову.

– Спасибо. Нам она тоже нравится, не правда ли, Козима?

– Это место огромного утешения и душевного спокойствия, – ответила она, улыбаясь Люку.

– Я не хотел прерывать вашу беседу, – извиняющимся тоном пояснил он.

– Да ничего страшного, мы уже закончили. – Отец Филиппо обратился к Козиме. – Ты успокоилась, все хорошо?

Она кивнула головой.

– Спасибо. Ну что ж, Люк, пойдем на ленч.

– А как ты узнал, где я нахожусь? – спросила она, когда они, проходя между рядами, покидали церковь.

– Мне показал Франческо.

– Франческо?

– Ну да, он, шутя, пугал трех пожилых дам, дуя им прямо в лицо. А увидев меня, указал мне на церковь. – Люк пожал плечами.