|
Нагнувшись над миской, он зачерпнул себе полную кружку вина, а девушка все сидела, обхватив руками колени, и смотрела на него. Роберт Джордан отпил полкружки, но когда он заговорил с девушкой, у него опять что-то подступило к горлу. - Как тебя зовут? - спросил он. Пабло быстро взглянул на него, услышав, как он сказал это. Потом встал и ушел. - Мария. А тебя? - Роберто. Ты давно здесь, в горах? - Три месяца. - Три месяца? Она снова провела рукой по голове, на этот раз смущенно, а он смотрел на ее волосы, короткие, густые и переливающиеся волной, точно пшеница под ветром на склоне холма. - Меня обрили, - сказала она. - Нас постоянно брили - в тюрьме, в Вальядолиде. За три месяца всего вот на столько отросли. Я с того поезда. Нас везли на юг. После взрыва многих арестованных опять поймали, а меня нет. Я пришла сюда с ними. - Это я ее нашел, перед тем как нам уходить, - сказал цыган. - Она забилась между камнями. Вот была уродина! Мы взяли ее с собой, но дорогой думали, что придется ее бросить. - А тот, что тогда был вместе с ними? - спросила Мария. - Такой же светлый, как ты. Иностранец. Где он? - Умер, - сказал Роберт Джордан. - В апреле. - В апреле? Поезд тоже был в апреле. - Да, - сказал Роберт Джордан. - Он умер через десять дней после этого. - Бедный, - сказала Мария. - Он был очень смелый. А ты тоже этим занимаешься? - Да. - И поезда тоже взрывал? - Да. Три поезда. - Здесь? - В Эстремадуре, - сказал он. - Перед тем как перебраться сюда, я был в Эстремадуре. В Эстремадуре таких, как я, много. Там для нас дела хватает. - А зачем ты пришел сюда, в горы? - Меня прислали вместо того, который был здесь раньше. А потом, я давно знаю эти места. Еще до войны знал. - Хорошо знаешь? - Не так чтобы очень, но я быстро освоюсь. У меня хорошая карта и проводник хороший. - Старик. - Она кивнула. - Старик, он очень хороший. - Спасибо, - сказал ей Ансельмо, и Роберт Джордан вдруг понял, что они с девушкой не одни здесь, и он понял еще, что ему трудно смотреть на нее, потому что, когда он на нее смотрит, у него даже голос меняется. Он нарушил второе правило из тех двух, которые следует соблюдать, чтобы ладить с людьми, говорящими по-испански: угощать мужчин табаком, а женщин не трогать. Но он вдруг понял, что ему нечего считаться с этим. Мало ли есть такого на свете, с чем он совершенно не считается, зачем же считаться с этим? - У тебя очень красивое лицо, - сказал он Марии. - Как жалко, что я не видел тебя с длинными волосами. - Они отрастут, - сказала она. - Через полгода будут длинные. - Ты бы посмотрел, какая она была, когда мы привели ее сюда. Вот уродина! Глядеть тошно было. - А ты здесь с кем? - спросил Роберт Джордан, пытаясь овладеть собой. - Ты с Пабло? Она глянула на него и засмеялась, потом хлопнула его по коленке. - С Пабло? Ты разве не видел Пабло? - Ну, тогда с Рафаэлем. Я видел Рафаэля. - И не с Рафаэлем. - Она ни с кем, - сказал цыган. - Чудная какая-то. Ни с кем. А стряпает хорошо. - Правда, ни с кем? - спросил ее Роберт Джордан. - Ни с кем. Никогда и ни с кем. Ни для забавы, ни по-настоящему. |
