|
- Мы едим, как генералы. - А что цыгане делают на войне? - спросил его Роберт Джордан. - Так и остаются цыганами. - Хорошее дело. - Самое лучшее, - сказал цыган. - Как тебя зовут? - Роберто. А тебя? - Рафаэль. А про танк это ты всерьез? - Конечно! Что же тут такого? Ансельмо вынес из пещеры глубокую каменную миску, полную красного вина, а на пальцах у него были нанизаны три кружки. - Смотри, - сказал он. - У них даже кружки нашлись. - Следом за ним вышел Пабло. - Скоро и мясо будет готово, - сказал он. - Покурить у тебя есть? Роберт Джордан подошел к рюкзакам, развязал один, нащупал внутренний карман и вынул оттуда плоскую коробку русских папирос, из тех, что ему дали в штабе Гольца. Он провел ногтем большого пальца вдоль узкой грани коробки и, открыв крышку, протянул папиросы Пабло. Тот взял штук шесть и, зажав их в своей огромной ручище, выбрал одну и посмотрел ее на свет. Папиросы были как сигареты, но длиннее и с мундштуком в виде картонной трубочки. - Воздуху много, а табака мало, - сказал Пабло. - Я их знаю. Такие курил тот, прежний, у которого чудное имя. - Кашкин, - сказал Роберт Джордан и угостил папиросами цыгана и Ансельмо, которые взяли по одной. - Берите больше, - сказал он, и они взяли еще по одной. Он прибавил каждому по четыре штуки, и они поблагодарили его, взмахнув два раза кулаком с зажатыми папиросами, так что папиросы нырнули вниз и снова поднялись кверху, точно шпага, которой отдают салют. - Да, - сказал Пабло. - Чудное имя. - Что ж, выпьем. - Ансельмо зачерпнул вина из миски и подал кружку Роберту Джордану, потом зачерпнул себе и цыгану. - А мне не надо? - спросил Пабло. Они сидели вчетвером у входа в пещеру. Ансельмо отдал ему свою кружку и пошел в пещеру за четвертой. Вернувшись, он наклонился над миской, зачерпнул себе полную кружку вина, и все чокнулись. Вино было хорошее, с чуть смолистым привкусом от бурдюка, прекрасное вино, легкое и чистое. Роберт Джордан пил его медленно, чувствуя сквозь усталость, как оно разливается теплом по всему телу. - Сейчас будет мясо, - сказал Пабло. - А этот иностранец с чудным именем - как он умер? - Его окружили, и он застрелился. - Как же это случилось? - Он был ранен и не хотел сдаваться в плен. - А подробности известны? - Нет, - солгал Роберт Джордан, Он прекрасно знал подробности и знал также, что говорить об этом сейчас не следует. - Он все уговаривался с нами, что мы его пристрелим, если он будет ранен во время того дела, с поездом, и не сможет уйти, - сказал Пабло. - Он очень чудно говорил. Ему и тогда это не давало покоя, подумал Роберт Джордан. Бедный Кашкин. - Но он был против самоубийства, - сказал Пабло. - Мы с ним говорили об этом. И еще он очень боялся, что его будут пытать. - Об этом он тоже говорил? - спросил Роберт Джордан. - Да, - сказал цыган. - Об этом он всем нам говорил. - А ты был, когда взрывали поезд? - Да. Мы все там были. - Он очень чудно говорил, - сказал Пабло. - Но человек был смелый. Бедный Кашкин, думал Роберт Джордан. От него: здесь, наверно, было больше вреда, чем пользы. Жаль, я не знал, что это уже тогда не давало ему покоя. Надо было убрать его отсюда. Людей, которые ведут такие разговоры, нельзя и близко подпускать к нашей работе. |
