|
– Стройте когорты, ребята! – сказал он. – Время гнать свевов в леса. – Что значит «гнать»? – ворчливо спросил Лабиен. Цезарь засмеялся. – Если мне не изменяет чутье, Тит, так все и выйдет. Легионы – по восемь солдат в шеренге – потекли через мост. Грохот шагов усиливался вибрацией досок и многократным эхом, отлетающим от воды. Этот грохот, казалось, разносился вокруг на многие мили. На германской земле римлян уже ожидали военачальники убиев. Одни, без охраны и войск. – Это не мы! – крикнул их вождь, которого звали Герман. – Цезарь, клянемся! Это свевы снюхались с треверами, а не мы! Ни один воин убиев не пересек реку. – Успокойся, Арминий, – сказал ему Цезарь через толмача, употребив латинскую версию имени встревоженного вождя. – Если это так, вам нечего бояться. С вождями убиев стоял один аристократ, чья черная одежда говорила о том, что он при-надлежит к херускам, могущественному племени, жившему между сигамбрами и рекой Альбис. Цезарь с изумлением смотрел на него. Белая кожа, золотисто-рыжие кудри – просто портрет Луция Корнелия Суллы. По слухам, тот шпионил для Гая Мария среди германцев. Он и Квинт Серторий. Сколько лет этому человеку? У германцев трудно определить возраст. Лицо спокой-ное, кожа моложавая. Но ему могло быть лет шестьдесят. Да, вполне возможно. – Как тебя зовут? – спросил он через переводчика. – Корнель, – ответил херуск. – Ты из близнецов? Светлые глаза расширились, в них вспыхнуло уважение. – Да. Но мой брат убит свевами. – А кто твой отец? – Мать говорила, он был большим человеком у кельтов. – Как его звали? – Корнель. – А теперь ты – вождь херусков? – Да. – Ты намерен противиться Риму? – Нет, никогда. Цезарь улыбнулся и повернулся к Герману. – Успокойся, Арминий! – повторил он. – Я верю тебе. Возвращайся в свои владения и ни-чего не предпринимай. Я не хочу войны, мне нужен Амбиориг. – Мы это знаем. Новость шла по реке, пока строился мост. Но, Цезарь, Амбиорига здесь уже нет. Он ушел к своим, к эбуронам. Так утверждают все свевы. – Предусмотрительно с его стороны, но я сам проверю, – сказал Цезарь, улыбаясь. – Одна-ко, Арминий, пока ты здесь, у меня к тебе предложение. Говорят, что убии – лучшие в Германии кавалеристы, да и белгов намного превосходят. Или меня ввели в заблуждение? – Нет, не ввели. Это правда. – Но вам ведь трудно добывать хороших лошадок, не так ли? – Это так, Цезарь. Некоторых мы покупаем у херсонесских кимбров, остальных отбиваем у белгских галлов. Мы ходим к ним за италийскими и испанскими лошадьми. – Тогда, – дружелюбно сказал Цезарь, – я могу оказать тебе помощь. – Мне? – Да. Зимой пришли мне четыре сотни своих лучших всадников в Римскую Галльскую провинцию, в город Виенна. Не трудись посадить всех в седло. Там их будут ожидать примерно две тысячи породистых лошадей, тысячу из которых я отправлю тебе в подарок. Среди них бу-дут хорошие племенные жеребцы. Я выкуплю их у ремов. Согласен? – Да! Да! – Отлично! Мы еще об этом поговорим. Цезарь повернулся к Корнелю. – Еще одно, Корнель, – сказал он. – У тебя есть сыновья? – Двадцать три от одиннадцати жен. – И у них тоже есть сыновья? – Да. У тех, кто уже вырос. – О, Сулле бы это понравилось! – засмеялся Цезарь. – А что у тебя с дочерьми? – Их шестеро. Рождалось больше, но я оставил только самых красивых. Сейчас я здесь, потому что выдаю одну из них замуж. За старшего сына Германа. |
