Он немедленно включился в представление. Теперь он играл роль простоватого старшего брата, который еле сдерживается после того, что услышал: «Смотри на нее! Совсем рехнулась! Да брат он ей или кто?! Сейчас он ей покажет…»

— Ты не много ли берешь на себя, девка?! — он вскочил, как ужаленный.

Анастасия не осталась в долгу. Поднялась. Стала перед ним в распахнутой шубке — стройная, в элегантном брючном костюме. Этакая аристократка рядом с проштрафившимся мужиком, глаза светились недобро.

— Может, мне даст их наше обожаемое начальство? Предложит на блюдечке с голуболй каемочкой: вот вам, дорогая Анастасия Сергеевна, сделайте одолжение — только возьмите…

— Ты, девка, зарвалась… А ну, дай задний ход…

Чернышев сжал с силой челюсти, и скулы тотчас вырисовались еще выразительнее.

— А, может, ты сам готов достать тридцать-сорок тысяч долларов, мой щепетильный братец?! Откуда? Из своей зарплаты? Из папочкиной пенсии?! Она пренебрежительно тряхнула головой. — Алекс только рад будет дать мне денег…

— Может, еврей этот, принесет их тебе за красивые глаза, да? Или, может, еще за что? Не дороговато ли?

Они остановились сразу оба. Одновременно. Словно выдохлись: «Переиграли!..» — Мелькнуло в мозгу.

Рындин слегка побарабанил пальцами по столу и, расправившись в кресле, махнул рукой:

— Приходите все трое примерно в это время во вторник. Оставьте ваш телефон секретарю. Если у нас что-то изменится, мы перезвоним. Да! Если меня не будет, вас примет доктор Аркадий Павленко…

Возвращались тем же путем, каким и вошли сюда. Во дворе снова не было никого посторонних. Новенький «амбуланс» стоял теперь ближе к тропинке. Виктор и Анастасия прошли рядом. Двое работяг усердно работали мокрыми щетками, готовили машину в рейс. В пустой кабине «амбуланса» над баранкой болтался маленький смешной крокодильчик…

Проводив злополучную пару, Рындин поднялся к окну, проследил их маршрут через двор.

В их присутствии ему пришлось сделать вид, будто его шокировала только что разыгравшаяся перед ним сцена.

Дело, в действительности, было в другом: она его не убедила, и, наоборот, чем-то встревожила…

День был сложный — со множеством хлопот.

Переговоры, посещение мэрии и супрефекта…

Но неприятное ощущение — осадок, оставшийся от утренней встречи с новыми пациентами, не оставляло.

Освободившись, он взглянул на свои часы «роллекс» и присвистнул: уже пол-седьмого!

Набрал номер дежурного:

— Бригада со «скорой» на месте?

— Михалыч и санитар, — поспешно отрапортовал секьюрити. — Оба в порядке…

По распоряжению Рындина весь воспомогательный состав перед заступлением на службу проходил медицинскую проверку. Артериальное давление, запашок…

— Когда приступают?

— В 20.30, Олег Алексеевич…

— Скажешь, чтобы перед концом смены Михалыч связался со мной. Сообщил результаты.

Внезапно он понял причину своей тревоги: еще один иностранец! Почему Панадис ни словом не обмолвился о втором, помимо профессора Бреннера, израильтянине? Ведь если этот… Алекс, как его назвала эта посетительница утром, заинтересован в пересадке ей почки, он, наверняка, не стал бы искать хирурга на стороне! Кому они компостируют мозги?!

Комфортабельный, купленный на доллары «амбуланс» — «скорая» Медицинского центра «Милосердие, 97» — выехал за отошедшие в сторону металличесие ворота, легко и свободно сразу погнал дальше по улице.

На ветровом стекле приветливо покачивался старый мультфильмовский «Крокодил Гена».