|
Так что в конце концов Барбара мне поверила. Что было далеко не так важно для меня, как заполучить Библию. Которую я теперь передаю тебе. Твоя доброта породила в моей жизни ответное добро, дала мне покой и силу. Ты поделилась со мной Паносом, и это помогло мне обрести душевное равновесие, так как я знаю теперь, что моя форма БАС — не генетическая и мне нечего волноваться за своих детей, они не заболеют этой болезнью. Мне очень понравились рассказы о бесстрашии Паноса. Они помогают мне быть сильнее сегодня… Сулла, ты обогатила меня — я узнала, каким был мой отец, я могу гордиться тем, что я его часть, и грустить оттого, что я никогда его не знала. Теперь у меня есть рассказы о нем, его фотографии, вещи, которые ему принадлежали, — и все это благодаря тебе и Эллен. У меня есть его образ, которым я восхищаюсь. И я надеюсь, очень надеюсь встретить его по ту сторону жизни. Я не боюсь смерти. Во мне нет страха. Спасибо тебе за все. Эвхаристо. Сулла сидела молча, потрясенная. И тут бойкая на язык Надя попросила показать Библию. — Нет, это не та, — прочирикала она, едва ее увидев. Авраам проглядел книгу внимательно и обнаружил то, чего не заметил ни Пэт, ни мы с Нэнси. Выделенный желтым маркером абзац о том, что жена должна быть покорна мужу своему. Значит, это Библия Барбары! — Что ж, важен не результат, а намерение! — сказала я собравшимся. И мы все от души посмеялись. И тогда неловкость улетучилась, и возникло новое воспоминание, новая история, которой можно поделиться под крышей хижины-чики с друзьями, как хорошим вином. Стелиос, сын Джорджа, пригласил нас внутрь послушать его игру на пианино. Он исполнил «Звездно-полосатый флаг», Анастасия стояла рядом и дирижировала. К концу программы я уже практически выдала за него Марину. Закатывай глаза сколько хочешь, Марина, но это так. Джордж, Нэнси и я вместе учились в университете Флориды по программе для журналистов. Однажды он снял нас с Нэнси в своих короткометражках, которые делал для курса по телесъемкам. Джордж нашел те старые пленки и показал их нам. Вот Нэнси, моложе на двадцать лет, но точно такая, как сейчас, только волосы втрое пышнее. А вот и я. Совсем, совсем другая. Со светлыми густыми волосами, щеки круглые, а не впалые, как сейчас. И мои руки. В этом фильме я готовлю греческий салат. Камера наезжает на мои руки, которыми я нарезаю помидор, огурец, лук. Пальцы у меня тонкие и ловкие, ногти натуральные, длинные и гладкие. Те же самые пальцы, которые сейчас скрючились из-за слабости мышц. Ногти на них неухоженные и зачастую грязные, так как я не могу приводить их в порядок сама. И что же я делаю? Что делаю я в такие моменты, как этот, когда увечье становится особенно очевидным для меня самой? Мысленно вспоминаю то оставшееся, за что еще можно быть благодарной. |
