У него была небольшая судоходная компания на острове Родос, специализировавшаяся на нарушении различных эмбарго. Мы меняли этикетки на консервах из ЮАР, апельсинах из Израиля, компьютерной технике из Тайваня. А покупателями у нас были Ангола, Куба и Советский Союз. Морган говорил, что коммунисты доверяют человеку, пока он извлекает доход из своих дел, но будут доверять еще больше, если он делится с ними.

Это занятие устраивало его, никаких утомительных совещаний, никаких письменных отчетов, просто раз в две недели завтрак в Женеве с кем нибудь из Лэнгли. Джорджа это очень устраивало, так как ему все равно надо было посещать банк в Женеве.

Джордж очень ловок, он первым обратил внимание на это рыболовецкое предприятие и на открывающиеся для русских возможности, потому что думал, вы занимаетесь тем же, чем и он. За неделю он сколотил компанию и направился в Сиэтл, где было много различных судов. Думаю, он умышленно зафрахтовал плохое судно, чтобы не перетрудиться, да и команду мог бы подобрать получше.

Я знакома с Джорджем уже четыре года и три из них работаю на него. Год я была в Германии, год работала на Родосе и еще год на советских судах. За эти три года мы по настоящему были вместе с ним в общей сложности около шести месяцев и всего два дня за последние десять месяцев. Трудно сохранить любовь к кому нибудь при таких обстоятельствах, я разлюбила его и ждала, что появится кто то вроде тебя. Я достаточно откровенна?

Похожи ли корабли на женщин, или это женщины похожи на корабли? Что за странные мысли?

В коридоре за дверью Аркадий услышал голоса американцев, возвращающихся с танцев и расходящихся по каютам. Часов у него не было.

Он мягко положил руку на лоб Сьюзен и провел ею вниз по лицу, как бы изучая ее профиль. Одно время Аркадий думал о ее лице, что оно худое и треугольной формы, но теперь оно казалось ему абсолютно правильным. Именно у такого лица должны были быть этот чувственный рот и широко расставленные глаза, именно к этому лицу подходила эта мальчишеская стрижка. Когда его пальцы коснулись ее живота, она повернулась к нему так стремительно, как летящая по волнам шхуна под золотым парусом.

– Зина упоминала о том, что видела что то в воде, – сказал Аркадий.

– Она также говорила о морском офицере, которого видела на борту, о радисте. – Голова Сьюзен покоилась на груди Аркадия, они по очереди затягивались ее сигаретой «Уинстон».

– Думаешь, она была провокатором?

– Сначала да. Ведь именно она рассказала Воловому о марихуане, а этого было достаточно, чтобы возбудить его любопытство.

– И достаточно для того, чтобы устроить ей побег с судна, – сказал Аркадий. Он вернул Сьюзен сигарету и положил руку ей на шею.

– Зина была слишком импульсивна, чтобы притворяться, слишком эффектна. Мужчины этого не понимали.

– Она вертела ими?

– Воловой, Марчук, Слава, не знаю, кто еще. Может быть, все, кроме тебя.

– Она рассказывала что нибудь о Владивостоке, о своей жизни там?

– Только то, что работала официанткой и не знала отбоя от моряков.

– Но почему она пошла работать на «Полярную звезду»? – спросил Аркадий. – Ведь здесь все то же самое.

– Меня это тоже интересовало, но это был ее секрет.

– Она говорила о своих мужчинах во Владивостоке?

– О Марчуке и радисте.