— Я бы и без него обошелся, — промолвил в сторону Радожский, руку о руку потирая. — Но… помощь тебе не помешает. Если там и вправду… колдуна должны охранять. А стало быть, будет резня.

Волки радостно заулыбались.

Похоже, эта новость их нисколько не расстроила.

Глава 55. Сказывающая о стремлении к подвигу и прочих глупостях

…не посылайте. Я там был. Там нудно.

Холоп глядел на Антошку сверху вниз и щеки дул для пущей важности. Был он высок, собою хорош и одет нарядно. Небось, у Антошки этакого кафтану из синего сукна да чтобы с прошвой, так нету. И штанов широченных, которые холоп, надо думать, разгладил да растянул, чтоб еще шире гляделися, тоже нету. И вовсе рядом с этим вот, царевым холопом, Антошка глядится прежалко.

Отчего и хочется голову в плечи втянуть да…

Еще чего.

Этот, пущай и весь из себя разряженный, а все одно холоп, тогда как Антошка — человек свободный.

— Сейчас соберу, — сказал он преважно. — И пойдем.

— В вашем присутствии нет необходимости, — сказал холоп сквозь зубы и поверх Антошкиной головы поглядел.

Ишь ты какой.

И говорит-то этак, заумно. А все одно.

— Это не тебе решать. Мне хозяйка отписалась, стало быть, мне и нести, — Антошка погладил кошака по круглой голове и попросил. — Кликни там… прочих.

— Мря?

— Хозяйка зовет, — Антошка присел подле зверя. — Знать, серьезное что-то деется… так что… малых не трожь, пущай отдыхают, а кого постарше…

— Будто он вас поймет, — сказал холоп в сторону и усики пригладил. А усики у него длинные и тонкие, что у сома. И блестят. Никак мажет он их воском пчелиным или еще какой пакостью.

— Поймет, — Антошка погладил зверя по хребтине. — Еще как поймет. Колдовские звери. Они иных людей поразумней будут. И я соберуся…

Холоп фыркнул.

Вот ведь… а и вправду, куда Антошке собираться-то? Он, конечно, грешным делом прикупил себе портки красивые, из зеленого сукна да в полоску, но не на каждый день, а для сватовства. И рубаху шелковую. И кафтан еще приглядел, долгополый, красный.

Но на кафтан уже деньги, ведьмою данной, не хватило. Оно бы, конечно, хватило бы, но… Антошка ж за кафтаном не сразу пошел, а сперва по рядам прогулялся, купил пару штук ткани, чтоб для маменьки с сестрицею, и для Аленки тоже ж.

И еще гребешка.

Серьги, которые с каменьями. И…

…Фрол Матвеевич обещался, что, как повернет домой, так передаст всенепременно. И ведь тоже человек немалый, важности такой, что и подойти боязно, а с Антошкою говорил уважительно. Не то, что этот.

Штанов было жаль.

Мало ли, чего там во дворце царском приключится, а оне, красивые, у Антошки одни. Ему еще же ж свататься. С другое стороны, не предстанешь же пред ликом царевым в старых портках? То-то и оно… и Антошка, вздохнувши, смирился.

Портки вздел.

Рубаху.

Перепоясался, пусть кушак и старый, но ничего, как-нибудь.

— Погодь, — Завирея, ключница, сама в комнатушку скользнула. — На от, князев старый… ему без надобности, а тебе в самый раз.

И после кафтан протянула, вовсе барский.

— Великоват будет, — признал Антошка, ибо был он не то, чтобы вовсе худ, при ведьме-то да в спокойствии, на кухне своей он худобу почти изжил, но статью его Боги все одно не одарили.

— Ничего, мы от… подпихнем, — ключница сунула под плечо свернутое полотенчико. — Или… сымай рубаху.