|
Она медленно подошла, подняла руку, чтобы положить ему на плечо, но не решилась. - Пьер, - прошептала она, - я не хотела причинить вам боль. - Вы здесь ни при чем. Снова наступила гнетущая тишина, потом все так же, не оборачиваясь, он спросил: - Что будете делать? - Уеду. Вернусь туда и скажу всем, что я не изменилась, что я по-прежнему его жена... - Ну, а потом? Потом вы поселитесь в этих горах и будете дожидаться смерти? - Нет... Потом я вырву Арно из проклятого лепрозория, куда я позволила ему уйти, и увезу его в отдаленное тихое место и там останусь с ним до... Ужас заставил вздрогнуть Пьера. Он обратил к ней встревоженный взгляд. - Вы не можете так поступить... У вас есть сын, вы не имеете права на такое жестокое самоубийство... - Жизнь без него - вот мое самоубийство... Я исполнила свой долг. Монсальви вновь стали теми, кем должны быть по праву. Ла Тремуйль повержен. Теперь я могу позаботиться и о себе, и о нем... Она подошла к двери, открыла ее. Там ждал паж. Уже на пороге Катрин обернулась. Стоя у окна, Пьер протянул к ней руки. - Катрин, - умолял он, - вернитесь! Она покачала головой и нежно улыбнулась ему: - Нет, Пьер... Забудьте меня. Так будет лучше... Затем, словно боясь растрогать его и снова услышать этот голос, так волновавший ее, она повернулась и бегом помчалась с лестницы. Когда она выходила во двор, охотники с егерями, трубившими изо всех сил в рожки, въезжали под арку ворот. Среди них она видела короля, а рядом с ним худую фигуру Бернара д'Арманьяка, который заразительно смеялся. Двор наполнился шумной, веселой жизнью. Навстречу кавалькаде выбежало несколько дам, другие смотрели, свесившись в окна, и обменивались шутками с охотниками. Раздавались крики, взрывы хохота. Но на этот раз у Катрин не было желания быть вместе с ними. Арно снова завладел ею. Между ней и этими людьми пролегал ров, настолько глубокий, что она не могла перейти через него. Только одна рука могла вернуть ее в этот мир, но Катрин не имела ни права, ни возможности на такой шаг. Да, в конце концов, это не имело никакого значения. Ей следовало идти туда, где ее ждала судьба, и она теперь Спешила к своим. На следующее утро Катрин прощалась с королем, после того как получила согласие на отъезд у королевы Марии, не понимавшей, почему она покидает двор. - Дорогая, вы только недавно приехали. Вы уже устали от нас? - Нет, мадам, но я скучаю по моему сыну и должна вернуться в Монсальви. - Тогда езжайте. Но возвращайтесь вместе с ребенком, как только это станет возможным. Вы останетесь моей почетной дамой, а дофину скоро потребуется паж. Карл VII вел примерно такой же разговор с молодой женщиной и в конце добавил: - Очень красивая женщина - редкость, а вы хотите уехать от нас. Что вас притягивает в Оверни? - Это прекрасный край, сир, и вам бы он понравился. Меня же тянет туда из-за сына и, да простит меня ваше величество, руины Монсальви. Король наморщил лоб, но тут же морщинки расправились, и он улыбнулся: - И вы в душе чувствуете себя хозяйкой? Прекрасно, мадам Катрин! Мне нравится, когда красивая женщина решительна и обладает энергией. Но... скажите, что же будет с моим другом Пьером де Бразе? Вы рассчитываете увезти его с собой? Хочу вас предупредить, что мне он очень нужен. |
