|
.. Катрин выпрямилась, но опустила глаза, пытаясь побороть смущение: она еще не совсем избавилась от ласкового сна и имя Пьера по-прежнему болезненно воспринималось ею. - Я не беру его с собой, сир. Сеньор де Брезе показал себя преданным другом, настоящим шевалье. Но у него своя жизнь, а у меня своя. Его зовут сражения, а я должна поднять дом. Карл VII не был лишен проницательности. По легкой дрожи в ее голосе он понял, что между ними случилась размолвка, и не стал ее больше задерживать. - Время улаживает многое, милая дама... Признаюсь, я думал, что мы скоро будем праздновать помолвку, но, кажется, ошибся. И все же, мадам Катрин, позвольте королю дать вам совет. Не торопитесь... и ничего не разрушайте. Я вам уже сказал, время меняет людей: и мужчин, и женщин. Плохо, если в один прекрасный день вы будете жалеть. Тронутая этой королевской заботой, Катрин встала на колени, чтобы поцеловать протянутую руку Карла. Улыбнувшись ему, она сказала: - Я не буду жалеть, но я глубоко признательна вашему величеству за доброту. Я этого не забуду. И он в ответ улыбнулся ей с застенчивостью, которую всегда испытывал перед красивыми женщинами, - Возможно, когда-нибудь я приеду в Овернь, - сказал он мечтательно. - А теперь езжайте, графиня де Монсальви, выполняйте свой долг. Знайте только, что вашему королю жаль вас отпускать, и он надеется вас увидеть в ближайшем будущем, и что вы заслужили его уважение. Он ушел, оставив Катрин стоять на коленях посреди огромного зала, охраняемого неподвижными стражниками. Она слышала, как замирают его шаги, и медленно поднялась. Ей уже не было так грустно. Карл говорил с ней не просто как с женщиной, а как с одним из своих капитанов, как раньше говорил с Арно, и она этим гордилась. Осталось попрощаться с королевой Иоландой. Катрин немедленно отправилась к ней и уже приготовилась в третий раз давать те же объяснения. Но королеве они не понадобились. Владычица четырех королевств обняла ее и сказала: - Вы правильно поступаете. Другого решения я от вас и не ждала. Юный Брезе вам не пара, потому что он... еще молод. - Если вы так думали, мадам, почему же ничего не сказали мне? - Потому что речь шла о вашей жизни, моя красавица, и никто не имеет права управлять чужой судьбой. Даже... старая королева. Возвращайтесь в вашу Овернь. Работы хватает: нам нужно теперь объединять это замечательное, но разрозненное королевство. В провинции нужны такие люди, как Монсальви. Люди, подобные вам, моя дорогая, они как горы в нашей стране: их истощают, но они не разрушаются! А вообще-то... я не хотела бы вас потерять навсегда. Иоланда поманила к себе рукой Анну де Бюэй, которая по обыкновению вышивала, сидя в углу. - Дайте мне шкатулку из слоновой кости. Когда Анна принесла шкатулку, королева опустила туда свои тонкие, длинные пальцы и вытащила замечательный перстень с изумрудом, на котором был выгравирован ее герб. Она передала его смущенной Катрин. - Эмир Саладан некогда дал этот изумруд одному из моих предков, который спас ему жизнь, не зная, впрочем, кто он такой. Он отдал его выгравировать... Храните изумруд, Катрин, в память обо мне, о моей дружбе и признательности. Благодаря вам мы наконец будем управлять Францией, король и я. Катрин сжала в дрожащей руке драгоценность, потом встала на колени и поцеловала руку королеве. - Мадам... Такой подарок! Я даже не знаю, что сказать. - Ничего и не говорите! Вы такая же, как я: когда вы сильно взволнованы, вы не находите слов, и так лучше. |
