– Да твою же мать.

В дверь каюты Тараса, всю ночь разглядывавшего появившееся на груди красное пятно, настойчиво постучали. Он спешно убрал в ящик документы Ежи, переданные Савельевым. Зараза продолжала расползаться по кораблю, несмотря на все их куцые попытки отгородиться. Как же, мать ее, так? Надев перчатки, он поспешил открыть. На пороге снова были Яков и Линь Им с неизменным Даном.

– При всем уважении, я сейчас не очень настроен разделять радость Императора от охоты на китов. Хотя зрелище, должно быть, захватывающее.

– Весьма, – согласился Яков. – Но дело совсем не в этом.

– Что‑то слупилось? – нахмурился Тарас, за последние часы уже привыкнув ожидать только дурные новости.

– Мы последний час получаем сигнал бедствия с юго‑запада, вот по этим координатам, – перевернув, Яков показал папку старпому. – SOS очень слабенький, настолько, что радисты поначалу приняли его за помехи на внутренней частоте.

– Мне ничего не докладывали. Что там – запись, эхо, цикличный сигнал?

– Нет, простая морзянка. Три точки – три тире – три точки. И все. Что вы думаете об этом?

– Это может быть что угодно. Хотите, чтобы мы проверили?

– Хм.

– Но ремонт еще не закончен.

– Не стоит. Думаю, мы все вместе отправимся идентифицировать источник сигнала, когда закончим здесь. Я просто хотел, чтобы вы были в курсе происходящего.

– Спасибо, – ответил Тарас. – С вашего позволения, я сейчас хотел бы побыть один.

– Разумеется, – кивнул переводчик. – Если передумаете, мы будем ждать вас на «Драконе».

Но закрывавший дверь каюты Тарас был более чем уверен, что не передумает. Вернувшись за стол, он постарался отвлечься от вновь накатившей боли в грудине и сосредоточился над картой, вновь и вновь пытаясь выработать более‑менее годный план отделаться от танкера. Нужно было как можно быстрее сваливать в Южную Америку. Время играло не на их стороне.

Он еще не знал, что следующей ночью команде «Грозного» выпадет реальная возможность спастись от танкера бегством.

«Судовой журнал.

Земля королевы Мод. Атлантика.

Время в пути – … – ые сутки. (Окончание стоянки – … – ые сутки.)

Отплыли вместе с танкером, но ситуация стремительно усугубляется. Паштета, Треску и Савельева по‑прежнему не нашли. К тому же, похоже, я сам подцепил заразу. Черт! Боль в грудине не унимается уже несколько часов и продолжает усиливаться.

На танкере приняли неопознанный сигнал SOS, передаваемый на морзянке. Опять сигналы… Хотя, если бы не они, у нас вообще бы не осталось надежды, и „Дракон“ бы нас не запеленговал. Корейцы хотят проверить источник сигнала, а это опять задержка. Этого еще не хватало. Надо скорее отправляться в самостоятельный путь – время утекает, как вода. Но Южная Америка, судя по всему, не входит в планы Императора. Нужно что‑то срочно предпринимать. Какой‑то план бегства. Зараза расползается со скоростью эпидемии, лекарства у нас нет.

Сколько продержимся, неизвестно. Сколько еще сможем держать в секрете – тем более.

Принявший командование судном старший помощник Тарас Лапшов».

Посмотрев на спящую Леру, положившую руки на прикроватный откидной столик и уронившую на них голову с рассыпавшимися по плечам волосами, Мигель осторожно сел на койке и взъерошил волосы на чесавшейся голове. Сколько же он был в беспамятстве? Да и где, собственно, он находится?

Священник нахмурился, заставляя расшевелиться память, и потрогал саднящий лоб, с которого от его движений коркой отвалилась сухая тряпка.