Начальство об этом догадывалось, но предпочитало делать вид, что все нормально. Тем не менее в напарники Ахмедову дали двадцатилетнего пацана, который вообще ничего не соображал по работе, зато имел прекрасную память. В обычной обстановке эти двое хорошо дополняли друг друга.

Но только не в тот день.

– В вашу сторону движется автомобиль «Дэу», – прохрипел динамик в машине. – Необходимо задержать... Утренняя ориентировка...

– Это что за утренняя ориентировка? – недовольно спросил Ахмедов, нажимая на педаль газа. – Это про поезд? Про мужика в синей майке, который там стрелял?

– Нет, это про какую‑то Селиванову Наталью Ивановну, – возразил напарник. Ахмедов покосился на его розовые щечки, которые можно было брить не чаще раза в год, и хмыкнул.

– Это все‑таки про мужика, – буркнул он, выворачивая руль вправо. – Про которого говорили, что он особо опасен. Сказали, что можно стрелять в него без предупреждения. Иначе он сам тебя пристрелит.

– Да? – Напарник, ни разу в жизни не стрелявший из боевого оружия в людей, заволновался.

– Он в поезде одного мужика замочил, – напомнил Ахмедов. – Или двух. Короче говоря, не зевай, когда мы его догоним...

На повороте Ахмедов увидел стоящую впереди «Дэу» и резко подал назад.

– В лоб мы на него не пойдем, – объяснил он напарнику свои действия. – Зайдем с другой стороны.

Ахмедов задом выехал к гаражам и заглушил мотор.

– Пошли! – Он выскочил из машины, расстегивая кобуру. – Тот мужик был высокий, в синей майке...

– Я помню, – торопливо отозвался напарник. Он уже не настаивал на своей версии по поводу Селивановой.

– Никому не двигаться! Руки за голову! – закричал Ахмедов, сбегая по склону вниз. – Одно движение – и я стреляю! – Его палец уже лежал на спусковом крючке пистолета.

Напарник спешил за ним, расстегивая кобуру. Его немного смутило количество людей, находившихся в рощице невдалеке от «Дэу». Четверо мужиков, почему‑то сгрудившихся вокруг какой‑то ямы. Да еще в стороне парень с девчонкой. Ни в одной ориентировке такого перечня разыскиваемых лиц не было.

Напарник растерялся и предоставил Ахмедову, как более опытному, полную свободу действий.

Ахмедов же с удовлетворением заметил, что на одном из четверых парней надета синяя майка. Еще там было что‑то насчет орла... И у этого тоже на майке был орел. И надпись «Монтана». Ахмедов направил пистолет в его сторону, готовясь при малейшем движении продырявить опасного преступника.

– Всем лечь на землю! – закричал Ахмедов. – Вы окружены!

– Он что, спятил? – тихо произнес Лысый. – Что еще за окружение?

– Я ему не отдам деньги, – нервно ухватившись за сумку, сказал Приколист.

– Я тоже. – Брежнев держал руку на «борзе».

– Мужики. – Слепой с опаской погладывал на оружие в руках милиционеров. – У нас такая куча денег... Надо им отстегнуть по пачке – и все дела. Зачем лезть на рожон, когда все можно решить миром...

– Не дергайся! – снова крикнул Ахмедов. Он подходил все ближе и поэтому нервничал все больше.

– Я этому козлу ни копейки не дам, – прошептал Брежнев. – Они у меня сейчас уберутся отсюда, как... Они нас на пушку берут, они не будут стрелять. А у нас тут такая штука, которая раз в жизни только попадается.