– Что было, то было. У‑у, какой он был дикий, – засмеялась Маура. – Но, как говорят люди, не я первая, не я последняя, не правда ли, меченосица? Знаешь, мне так хотелось приучить его к своей руке. Какой смысл охотиться с птицей, которая воспитывалась чужим человеком? Иной раз, могу признаться, казалось, что я сама летаю в вышине. Хотя, возможно, мне это только казалось…

– А возможно, и нет, – возразила Ромили. – Я сама проводила такие опыты.

Ее словно укололо – она до боли ясно вспомнила Пречиозу. Уже скоро год она живет в этом Богом забытом городе. Пречиоза, конечно, давным‑давно улетела в лесные предгорья.

«Что ж, если даже я не увижу ее ни разу в жизни, те минуты, когда мы были вместе, когда наши сознания сливались, – незабываемы. Чудесное было времечко – летишь в самом поднебесье, а видишь каждую былинку. В такие мгновения не существовало ни прошлого, ни будущего…»

Ромили невольно погрузилась в воспоминания – все, что случалось с ней в присутствии Пречиозы, необъяснимым образом сплавилось с переживаниями, которые она испытала с Солнечным. Удивительно, сливаясь сознанием с животными или птицами, она в полной мере ощутила и полет, и различные аллюры, но что самое важное – с их помощью почувствовала священное единение со всем окружающим: с небом, землей, звездами…

– Меченосица!..

Голос леди Мауры оторвал ее от воспоминаний, и девушка сказала первое, что пришло в голову:

– Меня зовут Ромили… Если мы будем работать вместе, то не стоит каждый раз окликать меня так официально – меченосица! Можно попроще – Роми.

– Роми? – засмеялась спутница. – А я – Маура. У нас в Башнях мы не придаем значения должностям и происхождению. Мы все друзья, и, если ты подружилась со сторожевыми птицами, значит, и ты тоже мой друг.

«Выходит, Башни имеют что‑то общее с Орденом? По‑видимому, там тоже дают клятву верности, тоже учатся… Правда, вряд ли фехтованию или приемам рукопашного боя. Вероятно, те науки, которые составляют круги знания, весьма любопытны…»

Додумать эту мысль ей не удалось. Ранальд созвал солдат, и вскоре маленький отряд вновь отправился в путь. Ромили терялась в догадках – почему они забирались все дальше и дальше от армии?

Скакали они весь день до самого захода. Уже в сумерках разбили лагерь. Мужчины легли спать под открытым небом, леди Маура расположилась в маленькой палатке – она настояла, чтобы и Ромили разделила с ней укрытие. Они очень устали после стольких часов верховой езды. Когда они уже устроились в походных постелях, Маура тихо поинтересовалась:

– Ромили, почему ты никогда не приезжала в какую‑нибудь Башню для обучения? Уверена, у тебя достаточно сильный ларан…

– Если вы хорошо знаете Руйвена и то, как он очутился в Башне, – ответила Ромили, – тогда вам должно быть известно, почему у меня ничего не вышло с поездкой в Башню.

– Но ведь ты же убежала из дома, ты же поссорилась с родными? – чуть повысив голос, спросила Маура. – Когда закончится эта заварушка, надеюсь, ты все‑таки доберешься туда…

«И я надеюсь, – подумала Ромили. – Но я хочу пройти по жизни собственным путем. Я не нуждаюсь в советах, даже если они исходят от сильных лерони. Не надо убеждать меня делать то‑то и то‑то. О своем ларане я знаю куда больше, чем кто‑либо другой. Я уже опробовала свой дар и уверена, что при работе с животными он развивается куда быстрее, чем если бы я занялась им в тиши, отгородясь от тысячи дел и обязанностей, ежедневно сваливающихся на меня».

Они находились в дороге два дня и к исходу последнего оставили за плечами угрюмую полупустынную местность и добрались до привольно зеленеющей, изумрудно‑багровой степи.