Он кивком указал на сверток. Крупная одинокая слеза выкатилась из глаза, побежала по щеке…

– Я должен пожертвовать жизнью за Орейна, – вымолвил Каролин. – Но… все те люди, что были со мной?.. Я знаю, чего стоит честное слово. Как я могу передать их в лапы этого подонка и убийцы Лиондри?

– Орейн и слова не скажет, он позволит, чтобы его резали по кускам ради тебя, и ты знаешь об этом, – твердо сказала Маура. Каролин опустил голову и зарыдал. – И Лиондри знает об этом, – прежним строгим голосом продолжила она.

– Будь он проклят! Будь он проклят всегда и во всем! – воскликнул король.

– Перестань. – Маура положила руку ему на плечо, потом взяла пакет и отложила в сторону.

Яндрия тихо молвила:

– Клянусь, что я не успокоюсь, пока Лиондри будет топтать нашу землю.

– Я тоже, – поддержал ее король, – но чем это может помочь Орейну? Выход один – как только истечет срок, мы начнем штурм. Это единственная возможность добиться быстрой смерти для Орейна. Не знаю, будет ли она легкой… К тому же мы должны любым способом выяснить, где они его прячут. К несчастью, Лиондри сумел поставить ментальную завесу, и мы не можем использовать ларан. У нас, правда, есть сторожевая птица, однако сомнительно, сможет ли она летать? Руйвену никак не удается справиться с ней.

Ромили воскликнула:

– А как же Ранальд?

Ответила ей Маура:

– Он был убит во время атаки. Мы тогда решили, что и ты тоже погибла, однако Руйвен был упрям как скала. «Ромили жива, – твердил и твердил он, – если бы она погибла, я бы почувствовал». Сестры два дня искали твое тело – никакого результата. Мы никак не могли понять, что случилось – тебя нет, тела нет! Тогда где же ты, если жива?.. Одним словом, запутала ты нас… Ладно, как, ты сама сказала, это долгий разговор. Что касается Орейна, то здесь вся проблема со временем. Нет его у нас. Если бы мы хотя бы знали, где они его прячут, в какой части города… Не зная этого, и штурм нечего начинать. Сколько он займет? День, два?.. Вполне достаточный срок, чтобы они успели исполнить угрозу.

Говорила женщина спокойно, обстоятельно, даже чуточку суховато, только лицо у нее время от времени подергивалось.

– И наугад мы действовать не можем, лерони Лиондри каким‑то образом охраняют город от проникновения нашего ларана. Может быть, они не заметят птицу?..

– Они обнаружат ее в первое же мгновение, – заявила Ромили. – Лиондри явно готов к подобному маневру.

– Я им то же самое говорю, – включился в разговор Руйвен. – Но выбора у нас нет, придется выпустить Умеренность.

– Нет, есть иное решение. Я пошлю в город Пречиозу. В армии ее никто не видел, так что и шпионам докладывать нечего, никто ее со мной не свяжет. Да, это лучший вариант…

Ромили на мгновение ужаснулась. Все начиналось сначала – она дала клятву никогда больше не пользоваться лараном, но прошло всего несколько дней – и вновь тот же выбор. Собственно, выбора никакого не было! Допустить, чтобы из‑за глупых капризов вздорной девчонки погиб такой человек, как Орейн! Прочь, безумные мысли! Однако ее сомнения имели под собой веское основание. Что, если она вновь дрогнет – как тогда, во время встречи с черной кошкой? Нет, это не повторится – душа ее была полна решимости. Дикий зверь убивает, потому что он так устроен; ради чего Ракхел и Лиондри мучают человека? Исключительно ради власти – гнусного стремления доказать другим, что они лучше их. Только им, мол, дано право на владение чужой собственностью, чужими жизнями, чужими душами.