|
– Знаете, иногда бывает очень приятно помолчать. Мне редко представляется такая возможность. – Элис встала. – Мне хочется вам кое что показать – одно из тех маленьких чудес, которые нам дарит жизнь. Элис повела Дэвенпорта в дальний амбар, где хранилась овечья шерсть. Открыв дверь, Элис взяла скатанное валиком руно и расправила. В сгущавшихся сумерках казалось, что руно светится, словно окутанное легким туманом. – Видите? Руно еще теплое, живое. А когда солнце сядет, оно станет холодным. Дэвенпорт взял у нее руно. – Интересно. Кто бы подумал, что овечья шерсть может покрываться такой своеобразной росой, – не знаю, как еще можно это назвать. – Это еще не все. Прислушайтесь ка. Замерев, Реджи и Элис напряженно вслушивались в вечернюю тишину. К изумлению Реджи, он услышал, что из наполненного шерстью амбара доносится едва различимый звук, чем то похожий на дыхание. Поймав вопросительный взгляд Дэвенпорта, Элис, слегка смущаясь оттого, что объяснение было слишком прозаичным, сказала: – Это шуршание будет продолжаться всю ночь. Руно слеживается и принимает новую форму. Можно сказать, что оно, как и человек, приспосабливается к новым условиям. Напряженное выражение лица Реджи смягчилось. – Жизнь в самом деле полна маленьких чудес, – заметил он. – Спасибо вам за то, что познакомили меня с одним из них. Глаза их встретились, и они почувствовали ту необъяснимую духовную близость, которую им уже доводилось испытывать прежде. Именно в этот момент Элис приняла решение не торопиться с переездом из дома Реджинальда Дэвенпорта – по крайней мере до тех пор, пока он будет придерживаться трезвого образа жизни. Было ясно, что ему может потребоваться помощь и поддержка. Реджи положил руно на место, и они с Элис направились к дому. Неожиданно из темноты, радостно помахивая хвостом, вынырнула Немезида и, встав на задние лапы, положила передние на грудь Реджи, требуя, чтобы он ее приласкал. Дэвенпорт потрепал ее за уши, отчего собака пришла в неистовый восторг. – Ты где была, глупая псина? – Реджи опасливо покосился на Элис. – А с ней я ничего такого не сделал вчера ночью? – Вы пнули ее ногой, – неохотно ответила Элис. – Но ей было не очень больно. Просто она удивилась. Реджи поморщился и сбросил передние лапы собаки на землю. – Порядочный человек никогда не станет пинать свою собаку, – пробормотал он. – Не переживайте так. По моему, совершенно очевидно, что она вас простила. – Если бы так просто можно было стряхнуть с себя груз всех своих грехов и преступлений… – Помолчав немного, Реджи снова заговорил хриплым, измученным голосом, в котором чувствовалось отчаяние человека, заранее смирившегося со своим поражением: – Я не знаю, смогу ли побороть себя, Элли. Мне было очень трудно бросить пить даже на какое то время… Элис попыталась поставить себя на место Дэвенпорта. Представила, что нужно отказаться от утренней чашки кофе. Одна мысль о том, что ей следует на всю жизнь лишить себя этого удовольствия, вызвала у Элис прилив сочувствия к Реджи. Но ведь привычка баловать себя кофе по утрам никогда не превращалась у нее в болезненную страсть. Как же трудно придется Реджи, который в течение многих лет употреблял спиртное в огромных количествах и теперь был подвержен недугу под названием алкоголизм… Сочувствие к Дэвенпорту натолкнуло Элис на неожиданную мысль: – Вся жизнь – это слишком большой срок. Вы можете не пить хотя бы сегодня вечером? – Да, это, я думаю, мне по силам, – устало вздохнул Дэвенпорт. – Тогда думайте только об этом. А завтра утром – только о том, чтобы не пить в течение завтрашнего утра. Жизнь складывается из минут и часов, не так ли? Вы всегда сможете заставить себя удержаться от употребления спиртного в течение, скажем, следующих пяти минут. |
