– Простите, Ваше Императорское Величество, старика за дурные новости! – Лопухин вслед за царем с трудом поднялся с кресла, тяжело опираясь на трость. Виновато склонил голову – Но этот непотребный слух разнесся по столице, как огонь по степи, и я не мог более молчать. А осенью, после Нижегородской ярмарки, боюсь, он и по всей империи расползется.

– Мерзавцы неблагодарные…!

– Смею надеяться, что теперь вы, государь, поняли, почему я стремился предостеречь вас от чрезмерного проявления императорского благоволения к иностранцам и к Прибалтийскому клану, в частности? Может, пока еще есть время, вы найдете возможным пересмотреть список лиц, приглашенных на церемонию коронации? Неразумно будет венценосной царской семье предстать в Успенском соборе – нашей древней русской святыне – в окружении людей, не являющихся, ни вашими подданными, ни православными. И при этом в стороне останутся дворянские семьи, столетиями служившие государству, и всегда верные царской династии.

Николай усилием воли заставил себя успокоиться и вернулся за стол. Открыл бювар и протянул князю список гостей для церемонии коронации, присланный ему на утверждение чиновниками Канцелярии Его Императорского Величества.

– Хорошо, Петр Васильевич. Признаю, что в ваших словах есть некий резон. Изучите этот список и предоставьте мне свои соображения. Обещаю внимательно рассмотреть все ваши замечания и возражения.

– На большее и надеяться не смел, государь! – склонил седую голову Лопухин, понимая, что аудиенция закончена – Позвольте откланяться. Обещаю, что в ближайшие дни новый список со всеми замечаниями будет вам предоставлен. И если вы сочтете нужным, готов лично приехать и объяснить свой выбор в пользу тех или иных лиц.

– Ну, вы уж, князь, совсем то меня без «немцев» не оставляйте! – хмыкнул царь – Иначе, иностранные послы могут это расценить, как резкую смену нашего политического курса.

– Ни в коем случае! – улыбнулся князь, понимая, что сейчас ему удалось сделать поистине невозможное – поколебать самонадеянную уверенность императора в собственной правоте – Только не удивлюсь, Ваше Императорское Величество, если все эти гнусные слухи именно из иностранных посольств и происходят.

– Да, зачем им это? – поморщился Николай на странное предположение князя – Какой для них в этом интерес?

– Зависть, государь. Обычная человеческая зависть к тому, чья власть и империя намного сильнее их собственной. А со стороны двуличных галлийцев еще и месть за понесенное ими позорное поражение в недавней войне. Вы же не станете отрицать, что ныне с авторитетом Российской императорской семьи в Европе никто не сравнится?

– Согласен, сей факт трудно отрицать. А насчет слухов… я немедленно велю Александру Христофоровичу провести тщательное расследование. Посмотрим, на кого оно выведет. Прощайте, князь, не буду вас более задерживать.

…Спускаясь по лестнице к парадному входу, Петр Васильевич еле сдерживал довольную улыбку. Расследование?! Ну ну… ищи теперь ветра в поле. Мы тоже не лыком шиты, тех людей в столице давно уже нет. И все, что смогут раскопать жандармы – то, что говорили подозрительные лица действительно с заметным акцентом. А уж настоящими были те иностранцы, или голову морочили своим простодушным подвыпившим собеседникам – поди теперь узнай, и главное – докажи!

Заодно и Бенкендорфа по носу хорошенько щелкнуть. Много власти получил в последнее время Александр Христофорович, слишком много. Никак на роль нового Бестужева или Шувалова метит хитрый немец. Вот и отвлечем его внимание на поиски несуществующих врагов…

* * *

…Утром просыпаюсь от легкого поцелуя жены в плечо. Лена осторожно выбирается из постели, стараясь меня не разбудить, накидывает пеньюар и бесшумно исчезает за дверью, ведущей в туалетную комнату.