– Ох, ну что же мы во дворе стоим?! – спохватилась тетушка – Вам же нужно с дороги в порядок себя привести, да и ужин почти готов. Пойдемте скорее! Я сейчас распоряжусь, чтобы вам в комнаты чистую одежду принесли и лохани наполнили…

* * *

Всю следующую неделю мы живем, как в санатории… Возобновили утренние пробежки и тренировки, снова соорудили и повесили «грушу» за сараем, усиленно отъедаемся под бдительным присмотром жены и тетушки. А еще ходим на рыбалку, скачем на лошадях по округе и вообще получаем массу удовольствия от жизни на природе.

Подаренным часам и пистолету Петька обрадовался, как ребенок, и теперь после завтрака мы по часу палим за дровяным сараем по мишеням, соревнуясь с Южинским в меткости. У нас там помимо «груши» еще и устроено что то типа тира. Иногда к нам присоединяется и Романов, который тоже оказался неплохим стрелком. Опытным путем я выяснял возможности своего оружия, и как с помощью дара можно их улучшить.

Например, убедился, что ствол пистолета действительно опасно нагревается, если сильно увеличивать скорострельность. Да, ускоренно заряжать пистолет вполне можно, но чтобы стрелять из него с такой же скоростью – это нет. И еще я понял, что для меня гораздо важнее, научиться уворачиваться от выстрелов противника, ведь с помощью дара я хорошо вижу, и вспышку пороха, и полет самой пули. Подозреваю, именно так Стоцкий когда то спас сына покойного майора Турубанова.

Ну, а после «тира» мучитель Южинский заставлял заниматься верховой ездой. Пощады Петька не знал, и уже через пару дней я уже знал все дороги и тропинки в имении Бекетовых. К лошадям я по прежнему относился без особого доверия, считая что от животного можно всего ожидать – поди, узнай, что там в его голове. Но под контролем друга любая лошадь становилась на удивление послушной. Из чего я сделал вывод, что свой дар он продолжает развивать и добился в этом деле больших успехов.

– Смотри, как я еще умею! – похвалился Петька на рыбалке, пока я бросал «закуп» местному водяному – Мне теперь и удочки не нужны.

Друг лег на мостки, с которых мы рыбачили и, не мигая, уставился на воду, выглядывая кого то в ее толще. Потом сделал рукой подманивающий жест. Я по наивности хотел уже рассмеяться и сообщить Петьке, что у рыб мозгов нет, а значит, и воздействовать там не на что. Но открыв рот, тут же его захлопнул: повинуясь воле одаренного, из глубины на поверхность медленно всплывала огромная туша длиной метра полтора, если не больше.

– Сом…! – пораженно выдохнул я, увидев высунувшуюся из воды морду рыбины. Пасть у нее была такая, что Котофей уместился бы в ней целиком.

– Ну, как тебе? – гордо улыбнулся друг, глядя на мое потрясенное лицо. Потом отвесил щелбана зависшему сому, и тот, очнувшись, по быстрому свалил в свои глубины.

– Впечатлен…

– А еще по дороге сюда я тренировал дар на лесном зверье, и навострился отыскивать их в чаще. Правда, расстояние у моего поиска пока не шибко большое, но я продолжаю развивать свой дар. Вынужден признать, что использовать его оказалось увлекательным занятием. Знаешь, зря я в юности не слушал отца…

– Ты, Петь, молодец! И когда все закончится, мы обязательно придумаем, как лучше использовать твой дар, чтобы финансово не зависеть от семьи.

– Кость, а признайся мне, как у вас с Миленой все так получилось?

– Петь, ну что рассказывать… – начинаю я озвучивать хорошо продуманную при участии жены версию – Оба юные были, встретились случайно у общих знакомых и влюбились с первого же взгляда. Думали, расстаемся на пару месяцев, пока я заканчивал Пажеский корпус, а оказалось, что на два года. Война началась, и отец тут же забрал меня в действующую армию.