А ведь в первый вечер после ухода друга Южинский захандрил, и отказался ужинать. Он и на следующее утро попытался припустить завтрак, но тут уже вмешался Алексей Петрович и вправил ему мозги.

– Петр Михайлович, я так понимаю, вы твердо решили устраниться от нашего дела? – поинтересовался он ледяным тоном, неприязненно разглядывая лежащего на кровати грустного Петю.

– Почему вы так думаете? – Южинский оторвал голову от подушки и удивленно уставился на Романова.

– Мне казалось, Константин доходчиво объяснил вам, что слабый человек станет обузой нашему отряду. Но вы сочли его слова пустым предупреждением и бросили тренировки, стоило ему уехать. Из чего я делаю закономерный вывод, что ваши планы переменились. Воля ваша, сударь. Вы можете остаться здесь хоть до осени, запасов в кладовой хватит. Или предпочтете спрятаться в имении родителей?

– Алексей Петрович…! – юноша вскочил с кровати и, забыв о своей недавней меланхолии, возмущенно уставился на Романова – Как вы могли заподозрить меня в малодушии?! Я не давал вам повода!

– А раз нет, то будьте любезны привести себя в порядок и явиться на занятия. Жду вас на берегу.

Тон Алексея Петровича подействовал на Петра как холодный душ. Так даже Павел с ним не разговаривал, будучи в самом дурном настроении. А уж он то своим отвратительным ядовитым сарказмом легко мог довести до бешенства любого. Впрочем, друг неузнаваемо переменился после казни. Стыдно признаться, но Петя в своих молитвах просил Господа, чтобы тот прежний Стоцкий больше никогда не возвращался.

Новый Павел, забывший свои сомнительные замашки, восхищал его своим нынешним спокойствием и целеустремленностью. «Вижу цель – не вижу препятствий!» – улыбаясь, произнес он недавно. Похоже, это стало жизненным девизом его друга, и конечную цель, в отличие от Пети, Стоцкий видел для себя отчетливо. Хотя нет… уже не Стоцкий. Теперь Константин Михайлович Бекетов.

…Василиса отвязала послание от лапки успокоившегося сокола и подошла к окну, чтобы лучше рассмотреть мелкий текст. Все напряженно замерли, ожидая важных новостей.

– Так… Матушка Феофания пишет, что до Вологды они благополучно добрались, паспорт для Кости тоже доставили. Собрались завтра выезжать в Кострому. В полицейской управе Вологды ваших розыскных листов не замечено – тут все разом заулыбались, но только до следующих слов девушки – В Хорошево они нарвались на лесную банду, и хоть обошлось без потерь, там теперь лютует полиция.

Северные монастыри и некоторые храмы городов Русского Севера были связаны между собой голубиной почтой, и иногда пересылать важные сообщения таким образом было гораздо быстрее и надежнее, чем отправлять письма с гонцом. Вот и сейчас они вовремя узнали, что эта дорога для них закрыта.

– Ну, мы в Вологду и не собирались вроде – задумчиво проговорил Романов – но все равно спасибо за предупреждение. А на разбойников и в Бежецке, и в Угличе можно нарваться, лихих людей в лесах везде хватает.

– А я вам сразу сказал, что вчетвером по лесным дорогам ехать опасно – буркнул Истислав – тем более с нами будет Василиса.

– Да, я из пистолета лучше тебя стреляю! – воинственно фыркнула лекарка – И в седле держусь ничуть не хуже.

– А он у тебя есть – пистолет то? Оружие еще достать нужно.

– Нет, ждать все равно не будем. Рискнем – принял решение Алексей Петрович – у нас и так каждый день на счету. Отпиши настоятельнице, чтобы лошадей готовили, людей и оружие, какое смогут найти.