– Василий Семенович,…донос – это, конечно, прекрасно. Но в чем меня хоть обвиняют? И кто?

– Донос не подписан, но основания для него есть, мы уже проверили! – хмурится Шкурин – А обвиняют вас в том, что вы силой удерживаете чужого слугу. Иностранца.

О, боже…! Перевожу дыхание и не могу сдержать улыбку облегчения. Но вовремя беру себя в руки – не стоит нервировать пристава своим радостным оскалом.

– Понятно. Ну, что: пойдемте тогда, спросим самого потерпевшего? Он позавчера пришел в себя и уже может разговаривать. Хотя… – задумываюсь я – индус же по русски не слова не понимает, как вы с ним говорить будете? Подозреваю, что и галлийского раненный тоже не знает. У вас в управе кто нибудь говорит на английском?

– Откуда… – морщится Шкурин – Мы Пажеского корпуса не кончали. А вы?

– Я то язык знаю. Но как вы поймете, что я перевожу правильно и не обманываю вас?

Пока Шкурин размышляет над моим каверзным вопросом и смущенно переглядывается с подчиненными, я быстро прогоняю в памяти обстоятельства нашего знакомства с гуркхом. Нет, с этой стороны, все как раз в полном порядке – меня он увидел только в Вологде, когда пришел в себя в первый раз. Слуги Бекетовым предупреждены, проговориться о моем участии в битве с бандитами они вроде бы не должны. Так, нужно срочно подключать Александра Ивановича!

– Василий Семенович, а давайте вы для начала документы этого иностранца посмотрите? Раненый то никуда не денется.

– Бумаги у вас в номере?

– Нет, у дядюшки. Это же он его в лесу подобрал. А я сам индуса только в Вологде увидел, когда уже встретился с любимыми родственниками.

– Ваше Благородие, кажись регистратор Крынкин из губернаторской канцелярии немного разумеет по англицки – вспоминает вдруг один из полицейских – третьего дня сам слышал, как он, выпимши, хвалился в трактире секретарю Ершову.

– Так что ж ты молчал, болван! Бегом за ним, и скажи, что дело не терпит отлагательств.

Проводив глазами подчиненного, пристав повеселел и бодро развернулся ко мне.

– Что ж, Константин Михайлович, пока ждем регистратора, начнем пожалуй с документов.

…Если Бекетов и удивился нашему приходу, то вида не подал. Выслушал Шкурина и, молча, достал документы гуркха. Пока пристав внимательно изучал Путевой вид Рамы, Александр Иванович задумчиво глядел окно.

– Кому же ты так дорогу перешел, племянник, если на тебя, аж донос написали?

– Известно кому. Милену припугнуть не удалось, так решил мне мелкую пакость устроить. Просто соглядатай что то подслушал под дверью, а что именно понять ума не хватило.

– И что же он услышал, если не секрет? – поднимает на меня глаза Шкурин.

– Да, какой секрет? Я предложил индусу поехать с нами и наняться охранником в нашу семью.

– Вот так, незнакомого человека, иностранца, сразу в дом брать?! Не боитесь?

– Нет, не боюсь. Понимаете, это редкая удача нанять гуркха охранником. Слава о них идет по всей Европе, потому что охрана – ремесло их племени. Прирожденные воины, они кристально честны и преданны своим хозяевам. Если бы не тяжелое ранение, этот гуркх тоже защищал бы своего хозяина, пока сам не погиб.

– Удивительные вещи вы рассказываете, Константин Михайлович! – пристав покачал головой – но откуда вы знали, что он этот, как его… гурх?

– Гуркх – поправил Шкурина – и сначала я, конечно, не знал, кого тетушка с дядей привезли в карете.