Понятно. Значит, информация эта из разряда секретной, и для детских ушей она точно не предназначена. Что ж, подождем привала, а там уж я допрошу дядюшку по родственному.

– … Костя, не нужно проявлять излишний интерес к этому делу, а тем более заговаривать о нем в присутствии детей. И с посторонними о таком не беседуют – говорит Бекетов, стоит нам на привале отойти подальше от карет – В приличном обществе стараются вообще обходить стороной эту тему.

– Почему же?

– Потому, что даже для многих дворян небесный дар недоступен, а уж для простого человека он вообще под запретом, понимаешь? И многим богатым людям из купеческого сословия такое положение дел совершенно не нравится. Они считают, что для процветания империи делают ничуть не меньше дворян, но владеть крепостными или небесным даром им категорически запрещено.

– Подождите… но ведь есть Тройственный Договор, подтвержденный Соборной клятвой, в котором это положение закреплено при полном согласии всех сторон?

– Договор все эти стороны стали нарушать чуть ли не на следующий день – вздыхает граф – сначала Патриарх Филарет решил, что «небесными камнями» должна распоряжаться Церковь, потом Соборное уложение окончательно закрепило крепостное право, вместо того, чтобы вернуть крестьянам Юрьев День. О каком согласии с народом могла идти речь? А затем Никон и вовсе начал преследовать волхвов, в которых крестьяне видели своих главных защитников.

– Но ведь Петр Великий прижал потом Церковь?

– А толку… Церковь он прижал, зато служилые при нем распустились. Договор то боярские рода подписывали, а с этих новоиспеченных дворянчиков какой спрос? Но при Петре, Анне и Елизавете они хотя бы военную службу нести были обязаны. А что Екатерина сделала? От службы их всех освободила! Может, и умна была матушка – царица, но этого точно делать не стоило. А теперь их в прежнюю узду уже не загонишь, бунтовать начнут.

Ну, предположим, Николай I узду на дворян все же накинул, и даже проредил их сословие, позволив многим разориться. Но толку то с этого. Появился класс разночинцев, которым вообще терять было нечего.

– Знаете, дядюшка, мелкое дворянство так и так воду мутить станет. В открытую после декабря выступить побоится, так исподтишка пакостить начнет. А вы сами какой выход из этой ситуации видите? – забрасываю я «удочку».

– Константин, мы с тобой вроде бы не с этого начали, а с небесного камня – ловко уходит от ответа дядюшка – так вот о нем…

Дальше он рассказывает, что когда первые Романовы начали наводить порядок с небесным камнем, первым делом они построили острог вокруг места, куда упал метеорит. И вырыли глубокий карьер в надежде найти там еще осколки, пусть размером и поменьше. Что то даже нашли. Потом стали просеивать всю землю из отвалов, оставшихся после диких копателей. Нашли еще несколько небольших осколков, пропущенных первыми старателями. Заодно прошерстили все окрестные леса и поля. Но поскольку кругом полно болот и непроходимых лесных чащ, то поиски эти сильно затруднены. Хотя небесные камни ищут тут до сих пор – ведь они бесценны, их невозможно купить ни за какими деньги.

– С этим острогом понятно. А можно на карьер взглянуть хоть одним глазком?

– Зачем? – недоумевает Бекетов.

– Во первых мне просто любопытно, во вторых, я теперь чувствую камни и металлы, поэтому хотелось бы проверить свой дар на этом карьере. Дар проявился у меня после того, как я побывал на грани жизни и смерти из за проклятья. Только прошу, не говорите никому.

Дядюшка долго молчит, переваривая услышанное, потом заторможено кивает.

– Разумеется. Мог бы и не предупреждать. А кто еще о даре знает?

– Никто. Даже Алексей Петрович. Иначе на этом моя личная свобода закончится.