— Думаю, что со временем пригодится и в Сибири, — усмехнулась мама. — Замахиваешься ты… ну и ну!

 

— Ты считаешь это беспочвенным фантазированием?

 

— Нет, отчего же, я верю в человечество.

 

— А в меня?

 

— Ив тебя, в частности.

 

Мама вздохнула и, наклонившись ко мне, взяла мою голову в руки. Заглянула в глаза.

 

— А теперь, Андрей, только не ври… Ты едешь к отцу? Я не отвел глаза. Врать мне не хотелось после того, как мама мне поверила.

 

— Интересно с ним повидаться, если он как раз там. Что тут плохого?

 

Мама подошла к балкону и долго стояла молча, глядя в раскрытую дверь на Москву-реку. По реке медленно скользили крошечные, совсем игрушечные катера и баржи.

 

Когда мама обернулась, я увидел, что лицо ее как-то осунулось. Она потерла лоб — видно, опять разболелась голова.

 

— Ты ему не нужен, — тихо, но веско произнесла она, — не нужен… Это тебе понятно?

 

— Нет, не понятно.

 

— Поверь мне, Андрей.

 

— Верю, мама. Но ты можешь и ошибаться. Ведь отец видел меня, когда мне было четыре месяца, а теперь уже шестнадцать лет с половиной. Я отнюдь не собираюсь жить на иждивении отца. Буду работать. Я должен хлебнуть жизни. Там, на Севере.

 

— Безусловно хлебнешь — лиха. Я одного не понимаю… Ты что, любишь его?

 

— Люблю.

 

— Ты не можешь помнить его.

 

— А я помню почему-то. И я часто видел его во сне. Часами беседовал с ним.

 

— А Марс ты видел во сне?

 

— Видел, — я оживился, — будто я работаю по озеленению Марса. И веду легкую огромную машину удивительной красоты. Пластмасса как слоновая кость, стекло словно горный хрусталь. Светящиеся приборы, указатели, счетчики — целая движущаяся лаборатория. По равнине двигалось несколько таких машин-лабораторий. Мы сажали деревья — тонкие, хрупкие саженцы. Они стремительно вырастали. У горизонта уже качалась на ветру зеленая роща. У меня от восторга колотилось сердце. Помню, я был без скафандра…

 

Этот сон сбудется непременно: Я буду сажать на Марсе деревья. Может, вначале придется создать искусственное солнце. Тепло и свет там не помешают. Уже пора закаляться. Мамочка, пусти меня на Байкал. Дай мне денег на билет — только в один конец. Взаймы. Я заработаю и верну. Ты ж все равно хотела купить мне мотороллер? Вместо этого…

 

Мама вздохнула.

 

— Как же я пущу тебя одного… такого фантазера… на Север? Забудь, что у тебя есть отец. Он тебя не примет.

 

— Если не примет, значит, он не тот, за кого я его принимаю. Тогда и не надо. А еду я не один.

 

— С кем же?

 

— С Алешей.