|
В гостиной
стены были увешаны фотографиями взрыва: локаторы космостанции, следящие за
поверхностью планеты, успели зафиксировать катастрофу в ее первые
мгновения. Я собственными глазами видел черную тучу из двух миллионов тонн
воды, я помнил, как она взметнулась над планетой, как потом из недр ее
хлестал ливень. Но фотографии, собранные в гостиной Роя Васильева,
показывали детали, мне не известные. Мы с Чарли переходили от снимка к
снимку, а Рой сидел в кресле и глядел на нас — внимательно и задумчиво.
— Ну, и что вы думаете обо всем этом, друг Рой? — поинтересовался
Чарли, усаживаясь в кресло.
Я сел рядом с Чарли. Рой тихо засмеялся.
— Я пригласил вас, чтобы узнать ваше мнение, а не для того, чтобы
делиться своим.
— Да, так обычно ведут расследования. Но случай необычный. Давайте
вести его нестандартно. И начнем с того, что не вы нам, а мы вам будем
задавать вопросы.
— Можно и так.
— Тогда жду ответа на мой первый вопрос.
— То есть какое у меня создалось мнение о происшествии? Я мог бы
ответить: пока никакого. И будет достаточно правдиво. Но не вполне точно,
ибо фраза «никакого мнения» тоже своего рода мнение.
— Согласен. И уточняю: какое конкретно мнение выражает абстрактное
утверждение, что мнения нет? Уверен, что за внешней неопределенностью
вашего ответа таится нечто определенное.
— Вы угадали. Мое мнение таково. Взрыва сгущенной воды не могло быть.
Все, что я знаю о технологии изготовления и хранения этого продукта,
решительно исключает возможность катастрофы. А взрыв совершился.
— Вы хотите сказать, что причины катастрофы лежат вне уровня
современной науки?
— Именно это!
— И вы собираетесь требовать, чтобы мы — я и Эдуард Барсов — подняли
вас над уровнем современной общеизвестной науки?
— Уверен, что вы можете это сделать.
— Мы это сделаем. Начну с того, что причина катастрофы, по нашему
мнению, таится в характере исследовательских работ в Институте
Экспериментального Атомного Времени, который я возглавляю. И скажу больше
— ничто иное, кроме экспериментов над атомным временем, не может явиться
научным объяснением катастрофы.
— Стало быть, вы принимаете на себя ответственность за трагедию?
— Что называть ответственностью, друг Рой? Понятие это
неопределенное. Его можно понимать и как сознательное устройство
катастрофы. Этого не было. Мы и не догадывались, что катастрофа возможна,
до того как она совершилась. |
