Анна ожидала меня около ресторана и вышла мне навстречу. Оказалось, что под пальто она носила зеленый шерстяной костюм с бронзовыми пуговками, который был бы вполне уместен в респектабельной лондонской конторе. Ее чистые каштановые волосы, в которых виднелись седые нити, были хорошо причесаны. Она явно была человеком, умевшим давать советы и планировать.

 – Вы можете расположиться здесь, – сказала она, указывая на ряд столов близ длинного, во всю стену, окна. – Это те самые английские туристы, о которых я вам говорила.

 – Спасибо.

 – А теперь, что касается завтрашнего дня...

 – Завтра, – любезно сказал я, – я рассчитываю побывать на Красной площади, в Кремле и, возможно, в ГУМе. У меня есть карта и путеводитель, так что я не потеряюсь.

 – Но мы можем включить вас в одну из экскурсионных групп, – веско возразила Анна. – Есть специальные двухчасовые экскурсии по Кремлю, с посещением Оружейной палаты.

 – Поверьте, меня это не привлекает. Я не большой любитель музеев и тому подобного.

 Моя опекунша была явно недовольна, но после еще одной бесплодной попытки уговоров сказала, что мой ленч – в полвторого, когда должна вернуться группа из Кремля. А в полтретьего отправится автобусная экскурсия по городу.

 – Да, – сказал я. – Это очень удобно.

 Я совершенно явно ощущал, как в Анне нарастало напряжение. Туристы, желавшие гулять сами по себе, явно представляли для нее проблему, хотя я не мог понять почему. Мое полусогласие было, видимо, принято за добрый знак, поскольку Анна таким тоном, будто обещала ребенку гору конфет, сказала, что билеты на оперу в Большой театр будут почти наверняка. Столы, каждый на четверых, начали заполняться. Ко мне присоединились вопросительно улыбавшаяся чета средних лет из Ланкашира и тот самый человек, которого так старательно обыскивали на таможне. Мы обменялись банальными приветственными репликами, и ланкаширская леди принялась обсуждать таможенников из аэропорта.

 – Нам пришлось столько времени просидеть в автобусе, пока вас наконец не отпустили.

 Невысказанный вопрос повис в воздухе. Длинноволосый объект любопытства, облаченный в джинсы и свитер, разболтал в борще сметану и счел, что пора ответить.

 – Они вцепились меня и обшарили с головы до пяток, – заявил он, наслаждаясь произведенным впечатлением.

 – Ох! – с деланным ужасом и трепетом воскликнула ланкаширская леди.

 – И что же они искали?

 – Не знаю, – пожал плечами Герой дня. – У меня они не смогли найти ничего. Я позволил им убедиться в этом, и в конце концов меня оставили в покое.

 Его звали Фрэнк Джонс, он был школьным учителем из Эссекса и в Москву приезжал уже в третий раз. Великая страна, сказал он. Ланкаширская чета с сомнением отнеслась к его словам, а затем все мы принялись за какое-то серое мясо неизвестного происхождения. Последовавшее за ним мороженое было лучше, но я подумал, что не было смысла предпринимать путешествие ради гастрономических изысканий.

 Нечего делать, пришлось отправляться в гостиницу "Националь". Я надел пальто и завернулся в теплый шарф. Снег с дождем хлестал мне в лицо, волосы отсырели, пронизывавший ветер забирался под одежду. Мокрый асфальт блестел, хотя еще не покрылся льдом. Было достаточно холодно, я чувствовал это верхушками легких. Для того чтобы сорвать мою миссию, достаточно подхватить бронхит, подумал я, и под влиянием минутного порыва чуть не распахнул пальто навстречу холоду. Но на самом деле все, что угодно, было лучше, нежели кашлять и отхаркивать мокроту, сидя в гостиничном номере.

 Бар гостиницы "Националь" безвкусной роскошью напоминал старомодный паб времен короля Эдуарда или пришедший в упадок маленький лондонский клуб.