|
- Клянусь... Мегрэ раскурил трубку, повернулся к Пейпекампу. Тот возвратился из телефонной кабины и, подойдя к столу, сконфуженно пробормотал: - Позвольте предложить вам рюмочку коньяка. Здесь он неплохой. - Позвольте это сделать мне. Только не сочтите за труд попросить хозяйку принести нам бутылочку старого доброго коньяка и дегустационные рюмки. Однако г-жа Ван Хасселт принесла обыкновенные маленькие рюмочки. Комиссар встал, подошел к полке, взял другие и наполнил их до краев. - За голландскую полицию! - провозгласил он. Пейпекамп не осмелился протестовать. Коньяк был настолько крепкий, что у него выступили слезы на глазах. Но кровожадный комиссар, улыбаясь, без всякого перерыва поднял рюмку: - За нашу полицию! Когда Баренс будет у вас? - Через полчаса. Сигару? - Спасибо, предпочитаю трубку. Мегрэ снова наполнил рюмки и так властно, что ни Пейпекамп, ни Дюкло не посмели отказаться. - Прекрасный день, - повторил он несколько раз. - Возможно, я ошибаюсь, но думаю, сегодня вечером убийца несчастного Попинги будет арестован. - Если, конечно, он не плывет сейчас по волнам Балтийского моря, - возразил Пейпекамп. - Вы полагаете, он так далеко? Дюкло поднял бледное лицо. - Это намек, комиссар? - резко спросил он. - Какой намек? - Вы, кажется, утверждаете, что если убийца не далеко, значит, он может быть совсем близко. - Что за фантазии, профессор! Обстановка накалилась до предела. И все из-за двух рюмочек коньяка. Пейпекамп был красен как рак, глаза его блестели. У Дюкло, напротив, опьянение проявилось в мертвенной бледности. - По последней, господа, и пойдем допрашивать беднягу Баренса. Бутылка стояла на столе. Каждый раз, когда Мегрэ наливал, г-жа Ван Хасселт слюнила кончик карандаша и отмечала в книге выпитое. Выйдя из гостиницы, они окунулись в тяжелую атмосферу жары и тишины. Судно Остинга стояло на своем месте. Пейпекамп держался более напряженно, чем обычно. Полицейский участок находился недалеко, метрах в трехстах. Вдоль пустынных улиц тянулись ряды лавочек, чистых и заваленных товарами, как на Всемирной выставке перед открытием. - Найти матроса просто невозможно, - говорил Пейпекамп. - Но хорошо уже то, что убийца известен, - никого больше не надо подозревать. Я подготовлю донесение, чтобы господина Дюкло, вашего соотечественника, освободили из-под надзора. Не вполне уверенным шагом он вошел в отделение местной полиции, наталкиваясь на мебель, добрался до кабинета и плюхнулся на стул. Он не был пьян, но алкоголь лишил его той мягкости, той учтивости, которая характеризует голландцев. Непринужденным жестом инспектор нажал кнопку звонка. Откинувшись на спинку стула, он отдал полицейскому распоряжение ввести Корнелиуса. Пейпекамп встретил его с преувеличенным радушием, но молодой человек, войдя в кабинет и увидев там Мегрэ, казалось, потерял почву под ногами. - Комиссар хочет задать вам несколько вопросов, - сказал по-французски Пейпекамп. Мегрэ не торопился. Дымя трубкой, он ходил взад-вперед. - Дорогой Баренс, что вам рассказал Бас вчера вечером? Словно встревоженная птица, тот покрутил по сторонам головой на тоненькой шейке. |
