|
Мегрэ сел между Бетье и Ани. Стулья стояли слишком близко друг к другу, и колено комиссара коснулось колена Бетье. - Когда закончился вечер? - Около девяти, потому что перед лекцией какая-то девушка играла па рояле. Рояль все так же был открыт, на пюпитре - полонез Шопена. Г-жа Попинга покусывала платок. Копошился Остинг - он все время стучал ногами по полу, посыпанному опилками. Было начало девятого. Мегрэ встал и принялся ходить. - Не могли бы вы, господин Дюкло, сделать резюме вашей лекции? Но Дюкло молчал, не решаясь заговорить. Вернее, он готовился к пересказу своего доклада. Прокашлявшись, профессор начал: - Не имея намерений оскорбить почтенную публику Делфзейла... - Простите! Вы говорили о криминологии. В каком смысле? - Об ответственности преступников. - И утверждали... - Что именно общество должно нести ответственность за те ошибки, которые в нем совершаются и которые называются преступлениями. Мы устроили жизнь для блага всех. Мы создали общественные классы, и каждый индивид обязан входить в один из них... Говоря, он смотрел на зеленое сукно. Голосу его не хватало четкости. - Достаточно! - пробурчал Мегрэ. - Что дальше, я знаю. Но есть исключения: больные и неприспособленные люди, которые сталкиваются с непреодолимыми преградами. Всеми отвергнутые, они опускаются до преступлений. Примерно так, да? Не ново. И выводы: нужны не тюрьмы, а центры перевоспитания, больницы, дома отдыха, поликлиники. Нахмурясь, Дюкло молчал. - Короче, вы говорили об этом сорок пять минут, привели несколько ярких примеров, цитировали Ломброзо, Фрейда и компанию. Он посмотрел на часы и обратился - в первую очередь - к сидящим. - Прошу вас потерпеть еще немного. В это время один из детей Винандов заплакал. Мать, нервничая, встряхнула его, попыталась успокоить. Увидев, что ей это не удается, Винанд взял малыша на колени и стал ласково гладить, потом, чтобы заставить замолчать, ущипнул за руку. Только пустой стул между Ани и Бетье напоминал о драме. И какой! Неужели Бетье, девушка с чистым, но простеньким личиком, могла посеять раздор в семье? Красивые, соблазнительные груди девятнадцатилетней девушки, чуть подрагивающие, как живые, под шелковой блузкой, - вот единственное, что привлекало в ней, что являлось очарованием этой сцены, подчеркивая истину, возвращая события к их первоистоку. Немного дальше сидела г-жа Попинга, у которой даже в девятнадцать лет не было ничего подобного; строгая темная одежда скрывала все ее плотские прелести. Затем Ани, угловатая, некрасивая, плоскогрудая и загадочная. Попинга, кутила Попинга с его жаждой прекрасного, повстречал Бетье. Он не видел лица девушки, ее фарфоровых глаз, а главное - не разгадал ее желания убежать, которое скрывалось за кукольным личиком. Он видел лишь эту трепещущую грудь, это здоровое притягательное тело. Г-жа Винанд была не просто женщиной, она была матерью, хозяйкой и сейчас утирала нос уставшему плакать ребенку. - Мне оставаться здесь? - спросил со сцены Жан Дюкло. - Пожалуйста. Мегрэ подошел к Пейпекампу и что-то сказал ему на ухо, после чего полицейский из Гронингена ушел вместе с Остингом. |
