Стараясь сохранять равновесие, Марк неловким движением высвободился от ставшего бесполезным мотоцикла. Увы, вылезти на более или менее сухую поверхность было все равно как мухе выбраться из патоки. Марк ухватился за клок травы и стал подтягиваться; одна нога пошла легко, а вот другая... застряла, как будто ее кто‑то схватил.

Что за черт!

Его охватил приступ паники, и Марк судорожно стал цепляться за растительность. Создавалось полное впечатление, что там, в глубине болота, не желали отпускать. Икроножную мышцу пронзила жуткая боль.

Тут взгляд Марка наткнулся на старый землемерный штырь, воткнутый в землю. Ухватившись за железяку, Марк изо всех сил рванулся. Свобода!..

Он выпрямился и утер пот со лба, оставляя следы грязи и болотной жижи. Несколько раз глубоко вдохнул, стараясь не обращать внимания на боль в ноге.

Надо идти вперед. Времени потребуется больше, чем он думал, но все равно ему это по силам – перескакивать с кочки на кочку, как в детской игре, держаться подальше от воды и найти телефон. А какова будет награда?

Жизнь. Для него и для тех, кто остался в форте, ожидая помощи.

Он подумал о Стейнфортах – по его же собственному выражению, «славных ребятах». Потом вспомнил об Уэйнрайте и близнецах Фоксах.

Он должен дойти.

Бесформенная рука высунулась из болота вслед его ускользающей ноге в безуспешной попытке схватить ее; слышно было страшное клацанье костлявых пальцев.

Марк бежал вперед.

* * *

– Давненько ты меня не целовал, – усмехнулась Рут.

Крис поцеловал ее снова.

– Когда все кончится, у нас будет чем заняться.

Они улучили момент и остались наедине в той комнате, где хранилось горючее. И при этом обратили внимание на золотую рыбку Дэвида, которая металась в аквариуме, подымая там пену.

Боже, она хочет выйти наружу. Надо сказать Дэвиду...

– Подожди, Крис, забудь об этом хоть на миг. – Рут легонько потянула мужа за край футболки.

Его пронзило давно уже не испытываемое желание. Последние дни они словно пребывали в спячке, но этим утром темперамент Марка пробудил их. Люди стали двигаться, говорить; снизу, из арсенального помещения, даже слышался смех. Тот славный малый поможет им; скоро они окажутся дома.

Крис поцеловал жену в нежную шею, откидывая прядь ее волос и ощущая прохладу ее кожи. Рука Рут гладила его спину, опускаясь ниже по краю джинсов.

Крис крепко прижал ее к груди... Боже, как же он успел забыть сладость физической близости! Казалось, он начал возрождаться к жизни. Это коснулось даже питания – сегодня он впервые по‑настоящему почувствовал себя голодным. Эх, сейчас бы хороший бифштекс!.. Желание было столь сильным, что Крис ощутил на языке вкус горячего мяса.

– Милый, мне хочется заняться любовью...

Его захлестнула пылающая волна. Никогда еще он так не волновался... и не ощущал в себе столько жизненных сил.

Чувства обострились до крайней степени. Он вкушал ее пот, слюну, аромат кожи; кончики его пальцев ощущали шелковистость ее тела, и это было великолепно. Ее руки расстегивали его джинсы. О Боже... Никогда в жизни он не испытывал подобного – казалось, весь его организм сейчас взорвется под ее неутомимыми руками...

* * *

Тоже мне кролик нашелся, думал Марк, перепрыгивая болотистую кочку. А ведь кролики находят путь, невзирая ни на какие препятствия, метя дорогу калом... Он невольно усмехнулся.

Господи, да сколько же еще осталось? Должно же это болото когда‑нибудь кончиться! А там, глядишь, будет и дорога к жилью и телефону.