Двигаясь параллельно гаражам мимо школьного автопарка – двух видавших виды грузовиков (ГАЗ 52 и ГАЗ 53) и трактора МТЗ 82, выходишь к стоящему на полутораметровой земляной насыпи небольшому зданию из красного кирпича. Это так называемый крольчатник. Когда то здесь действительно выращивали кроликов для нужд школьной столовой, но те времена минули безвозвратно. Теперь внутри только пустые клетки да всякий мусор.

С левого бока к крольчатнику на уровне земли примыкает маленькая пристройка из того же красного кирпича. В ней рядышком – две двери: одна ведёт в подсобное помещение, где завхоз хранит всякий инвентарь, который выдаёт периодически выходящим на субботники ученикам, другая – в погреб. Точнее, погреб для хранения сельскохозяйственной продукции существовал здесь до тех пор, пока на пришкольном участке выращивались различные культуры: картофель, морковь, свёкла, капуста, брюква, лук и чеснок. Теперь же участок в одном из двух внутренних дворов выстроенной в форме буквы «Н» школы порос сорняками в рост человека, а погреб, куда больше нечего затаривать, переоборудован под карцер.

Сам я не в курсе, что там внутри, но два главных прохиндея из нашего класса, Поляков и Жуков, которые, кажется, знают всё на свете, рассказывали, что за дверью, обитой ржавым железом и закрывающейся на огромный амбарный замок, – небольшая площадка, где стоят несколько увесистых палок; тут же в стену, в раскрошившийся цементный раствор между двумя кирпичами, забит большой гвоздь, на котором висит истрёпанный, но оттого выглядящий не менее угрожающе кнут.

Далее начинаются ведущие вниз узкие бетонные ступени – всего десять двенадцать. Там, где они заканчиваются, – ещё одна площадка такого же размера, как и наверху, совершенно пустая. Направо – низкий коридорчик длиной не более трёх метров, он делает ещё один поворот направо, и здесь, где царят мрак и сырость, располагаются две комнатёнки в четыре квадратных метра. Прежде они были местом хранения всевозможных овощей, ныне же стали промозглыми и затхлыми камерами. Их обстановку составляют охапка грязной соломы, трёхлитровая банка с позеленевшей мутной водой, бадья для отправления естественных нужд да ржавые оковы, прикреплённые к стенам.

Сюда сажают самых отъявленных бузотёров из числа учеников, – тех, на кого не действуют никакие другие меры дисциплинарного воздействия. Попасть в карцер считается у школьников наиболее страшным наказанием, способным сломать и сделать шёлковым любого. Это действительно ужасно – провести здесь несколько суток на одной лишь тухлой воде в компании здоровенных крыс, шныряющих там и сям, и к тому же в полной темноте (в коридоре рядом с камерами есть факел, но приводящие в карцер провинившихся ребят завхоз Рыбкин, сантехник Собакин или физкультурник Грачёв всегда гасят его за собой).

Если подойти к крольчатнику поближе, то в том случае, если в карцере кто то находится, можно услышать приглушённые стенания несчастного, идущие из под земли. Но лучше этого не делать и не портить тем самым себе настроение (а вдруг сам там когда нибудь окажешься? От сумы да от тюрьмы на зарекайся), а обойти здание справа, постепенно оставляя и его, и гаражи позади. Кстати, если оглянуться, можно увидеть дворик за гаражами, заваленный всяким металлическим хламом; старшие ребята рассказывают, что вплоть до начала восьмидесятых годов в этом дворике специально приглашённые сотрудники районного отдела внутренних дел расстреливали из табельного оружия учеников, совершивших серьёзные проступки.

Ну вот, ещё три десятка метров, и показываются ворота. Самая опасная часть пути позади. Теперь можно выйти на дорогу и идти по обочине.