|
-- Мама меня маленькую все пугала замужем: такой, мол, он большой замуж-то, лохматый, зубы у него кривые, лапа с когтями... -- повествовала Наталья. -- А я вот бесстрашная удалась. С чем всегда у Натальи в порядке, так это с юмором. Обедали вместе: два мужа и одна жена. Наталья поллитру мужикам выставила, себе -- бутылку молока -- она все еще кормила ребенка и вроде бы не должна была забеременеть, "замена" какая-то должна быть. "На меня никакой биологический процесс не действует! -- махнула Наталья рукой, -- из кочевников происхожу". Когда-то еще школьницей, затем студенткой Наталья подвизалась на ниве искусства в гарнизонных клубах и приносила оттуда забористые анекдоты. Например, о том, как в тридцатые годы на общем колхозном собрании постановлено было: к каждой советской бабе прикрепить по два мужика. Один отсталый старик возмутился таким постановлением, но старуха, подбоченясь, заявила: "И че такова? И будете жить, как родные братья..." Угощая мужиков винегретом и жареной рыбой, Наталья всхлипнула: -- Господа офицеры, я не хочу, чтобы вы жили как родные братья, чтоб остались друзьями -- хочу, -- вы ж у меня разумники-и! -- и горстью нос утерла. Редкий случай: соперникам удалось остаться друзьями. Родители Натальи один за другим скоро покинули земной гарнизон, переселились в мирное небесное место. Ксюшка веревочкой металась за отцом по военным гарнизонам. Наталья в письмах писала, где, мол, два, там и трое, вывезет -- воз-то свой не давит. Но Ксюшка уж больно строптива, плечиком дергает: "Не хочу!" Но приспела война, и, хочешь не хочешь, отправляйся, дочь, в Читу к маме. Как они там, в далекой Сибири, в студеном Забайкалье? Александр Васильевич часто писал дочери, увещевал ее, на путь наставлял. Она ему в ответ: "Привет из Читы! Здравствуй, любимый мой папочка!" О мамочке ни слова, ни полслова, будто ее на свете вовсе нет. Вот ведь оказия! Он, взрослый человек, давно простил жене все, да и чего прощать-то? "Без радости была любовь, разлука без печали". А девчушка-соплюха характер показывает. "Ничего, ничего, -- успокаивал Зарубина Пров Федорович. -- Тут главное, которому-то уцелеть. На малых детей у моторной Натальи силы и юмора достанет, а вот на взрослых..." Встретясь, боевые командиры первым делом интересовались друг у друга, давно ли были письма из дому? На этот раз оказалось -- давно. Продвинулись к реке стремительно, тылы поотстали, военные почты с громоздкой, сверхбдительной военной цензурой -- тоже. -- Слушай! -- словно впервые видя Зарубина, спохватился генерал, -- ты все майор и майор? -- Да вот забываю звездочки в военторге прикупить. |
