Пенелопа помотала головой.

– Правда, все в порядке, – продолжала Мышка. – Завтра мы приземляемся на новой планете, и мы решили, что ты будешь потихоньку учиться помогать нам на представлениях, разве это не здорово?

– Они сделают так, что ничего не получится.

– Кто это они?

– Все.

– Но никто на том мире даже не знает тебя, – сказала Мышка.

– Кто‑нибудь найдется. Всегда кто‑нибудь находится.

Мышка нахмурилась.

– На скольких мирах ты уже побывала?

Пенелопа подняла обе руки, внимательно изучила пальцы и загнула мизинец и безымянный на правой руке.

– На восьми мирах?

Пенелопа кивнула.

– И на каждом из восьми кто‑нибудь обязательно тебя знал?

– Да. Почти на всех.

– Кто тебя знал?

– Взрослые дяди.

– Просто дяди?

– Плохие взрослые.

– Взрослые с оружием?

– Некоторые с оружием.

– Да, нелегко тебе пришлось, верно, Пенелопа? – пробормотала Мышка. – А теперь постарайся уснуть. Когда ты проснешься, все покажется тебе не таким мрачным.

Она легонько прижала к себе девочку и вышла из каюты.

– Что там такое? – спросил Мерлин, когда она присоединилась к нему.

– Страшный сон.

Он пожал плечами.

– Неудивительно.

– Именно. Ты знаешь, что они гонялись за ее похитителем по восьми мирам?

– Это она тебе сказала? – спросил Мерлин.

– Да.

Он нахмурился.

– Вот еще одно не сходится.

– Что не сходится?

– Если этот иножитель настолько крут, что на восьми мирах все время оказывался на шаг впереди Смита Могилы, то как так получилось, что ты просто зашла и вывела ее?

– Он не знал, что я в доме. Никто не знал.

– И поэтому он не предпринял никаких мер предосторожности, даже дверь хорошенько не запер, рассчитывая, что ни один любитель наживы не будет к нему ломиться? На мой взгляд, очень и очень сомнительно.

– У него явно не было сообщников, – ответила Мышка. – Или их к тому времени перестреляли. В любом случае не мог же он смотреть за девочкой каждую секунду.

– Я так понимаю, что именно это он и делал к тому времени уже на восьми мирах.

Мышка выглядела раздраженной:

– Почему, как только ты обнаружишь, что находишься в незнакомой ситуации, то становишься самым большим параноиком на Границе?

– Нет, я вовсе не против незнакомых ситуаций, – ответил Мерлин, повел в воздухе рукой и вытащил из него букет. – Я даже не против непонятных ситуаций. Но эта ситуация не просто незнакомая и непонятная; я чувствую, что запахло опасной ситуацией, а это мне уже не нравится.

– Ну, – сказала Мышка после минутного молчания, – ничего не поделаешь. Она здесь, и, пока мы не сможем вернуть ее тому, кто заплатил Олли Три Кулака и Смиту Могиле за ее поиски, она остается здесь.

– Посмотрим.

– Она останется здесь, Мерлин, – твердо сказала Мышка. – После всего того, что ей довелось пережить, я не собираюсь бросать ее в какой‑нибудь дыре на Границе одну, без друзей и без родственников.

– Хорошо, хорошо, – сказал он, сдаваясь. – Я узнаю этот тон. Она остается, пока мы не найдем того, кто заплатит за ее возвращение.

– Не стоит так огорчаться по этому поводу, – добавила Мышка.

– А почему бы и нет? – отозвался Мерлин. – У меня все те же вопросы, что час назад; ни один из них не отпал просто потому, что у тебя на все есть готовый ответ.