|
-- Превосходно, превосходно, -- повторял доктор. -- Весной, знаешь ли, кровь бурлит. Но ты-то крепкого сложения... Кстати, в Марселе я виделся прошлый месяц с твоим братом Октавом. Он едет в Париж и уж, наверно, займет там прекрасное положение в мире высокой коммерции. Ах, молодец! Вот Кто умеет жить! Как же он живет?--наивно спросил священник. Вместо ответа доктор только прищелкнул языком. А потом продолжал: -- Ну, там все здоровы. Тетка Фелисите, твой дядя Ругон и другие... Это не мешает нам нуждаться в твоих молитвах. Ты ведь единственный праведник в семье, дружок; я рассчитываю на тебя--ты один спасешь всю компанию! Он засмеялся, но так дружелюбно, что и сам Серж начал шутить. -- Ведь есть в нашем роду, -- продолжал доктор, -- и такие, которых не так-то легко провести в рай! Ты бы многого наслушался от них на исповеди, приди они к тебе все подряд. Что касается меня, я их и без того знаю, я непрестанно за ними слежу; списки их деяний хранятся у меня вместе с гербариями и моими медицинскими заметками. Когда-нибудь можно будет воссоздать славную картину их жизни... Поживем -- увидим! Охваченный юношеским энтузиазмом к науке, он на минуту забылся. Но тут взор его упал на рясу племянника, и старик осекся. -- Вот ты сделался священником, -- пробормотал он, -- и прекрасно поступил. Священники -- счастливые люди. Ты ведь весь отдался этому, не правда ли? И переменился к лучшему... Да, ничто другое тебя и не могло бы удовлетворить! Родственники твои в молодости немало грешили. Они и до сих пор еще не успокоились... Во всем есть свой смысл, дружок! Кюре отлично дополняет нашу семью. Впрочем, к этому шло. Наша порода не могла без этого обойтись... Тем лучше для тебя. Ты счастливее остальных. Но тут он странно улыбнулся и поправился: -- Нет, счастливее всех твоя сестра Дезире! Он засвистал и взмахнул кнутом; разговор оборвался. Кабриолет, въехав на высокий и довольно крутой пригорок, катился теперь среди пустынных ущелий. Потом потянулась разбитая дорога, она шла по плоскогорью вдоль высокой, бесконечной стены. Селение исчезло из виду; вокруг расстилалась пустынная равнина. -- Мы подъезжаем, не так ли? -- спросил священник. -- Вот и Параду, -- отвечал доктор и показал на стену. -- Разве ты еще никогда здесь не был? Отсюда до Арто меньше одного лье... Вот, должно быть, превосходное было поместье это Параду! Стена парка с этой стороны тянется километра на два. Но вот уже сто лет парк находится в полном запустении. -- Какие прекрасные деревья! -- заметил аббат и поднял голову, восхищаясь массою зелени, которая свисала из-за стены. -- Да, уголок весьма плодородный. Здешний парк -- настоящий лес, окруженный голыми скалами... Кстати, отсюда берет начало Маскль. |
