– А, вот оно что… – с непонятным облегчением вздохнула женщина. И подтолкнула к нему мальчишек: – Идите.

    Странно, они даже не прощались. Заранее, наверное, договорились, что делать в такой невозможной ситуации. Быстро шли за ним, мимо солдат с поднятым оружием, мимо чужих вагонов. В тамбуре он показал автоматчику три билета. Тот кивнул, словно уже и не помнил, что мужчина вышел из поезда один.

    В купе было тепло. Или просто казалось, что тепло – после предзимней сырости вокзала. Дети стояли молча, и он заметил, что на плечах у них туго набитые зеленые рюкзачки.

    – У нас есть продукты, – тихо сказал младший. Жена не ответила. Она рассматривала детей с брезгливым любопытством, словно уродливых морских рыб за стеклом аквариума. Они были чужими, они попали на поезд, не имея никаких прав. Просто потому, что имеющие право опоздали.

    – Раздевайтесь и ложитесь на полки, – сказал он. – Если что, вы едете с нами от столицы. Мы – ваши родители. Ясно?

    – Ясно, – сказал младший. Старший уже раздевался, стягивая слой за слоем теплую одежду. Пуховик, свитер, джемпер…

    – Быстрее, – сказала жена.

    По коридору уже шли – быстро, но заглядывая в каждую дверь. Щелчки отпираемых замков подступали все ближе. Дети затихли на полках.

    – Возраст не тот, – тоскливо сказала жена. – Надо было выбрать постарше…

    Дверь открылась, и в купе вошел офицер в незнакомой форме. Брезгливо поморщился, увидев слякоть на полу.

    – Прогуливались? – протяжно спросил он. Не то спросил, не то обвинил… – Билеты.

    Секунду он вертел в руках картонные квадратики. Потом молча повернулся и вышел. Щелкнула дверь следующего купе.

    – Все? – тихо спросила жена. И вдруг совсем другим, жестким, тоном скомандовала:

    – Одевайтесь! И выходите.

    Он взял жену за руку, погладил. И тихо сказал:

    – Могут быть еще проверки. Не все ли равно… Может, нам это зачтется, там…

    Смешавшись, он замолчал. Где это «там»? На небе? Или в Теплом Краю?

    Жена долго смотрела на него. Потом пожала плечами:

    – Как знаешь. И сказала молча ожидающим детям:

    – Чтобы было тихо. У меня болит голова. Сидите, словно вас нет.

    Старший хотел что-то ответить, посмотрел на младшего и промолчал. Младший кивнул – несколько раз подряд.

    Поезд тронулся. А за стеклом уже падал снег – настоящий, густой, пушистый, зимний.

    3. Накопитель

    Они стояли вторые сутки. Из окна купе, если встать повыше и заглянуть над соседними поездами, были видны горы. Неправдоподобно высокие, с побеленными снегом вершинами и серыми тучами на перевалах.

    – Некоторые идут пешком, – сказал майор. Он заглянул погреться – стекло в его купе так и не заменили. Впрочем, у майора был целый набор «утеплителей» – в обычных бутылках, во фляжках, даже в резиновых грелках. «Там это пригодится», – сообщил майор. Непонятно было лишь, довезет ли он до Теплого Края хоть грамм алкоголя. Сейчас он принес бутылку водки, и они потихоньку пили. Жена выпила полстакана и уснула.