Главари сидели за отдельным столом у дерева  с  жухлой  листвой.  Коренастый

привел к ним Сергея, поставил его перед столом, а сам  перебрался  за  спину

Адмирала, настороженно глядя по сторонам.

Капитан уставился тяжелым взором на Сергея, что-то процедил Адмиралу, а

потом стукнул  кулаком  по  блюду,  лежащему  перед  ним.  Полетело  во  все

стороны...

Адмирал спокойно вытер брызги с лица, осмотрел бинокль  и,  убедившись,

что тот не испачкан, негромко сказал Сергею:

- Ты очень расстроил моего друга. Говори правду, это ты убил его сына?

"Нет, не я!" - чуть не закричал Сергей.

Но промолчал. Немая девочка не  была  с  ним  в  родстве,  ну,  помогла

немного, когда его избили, так он, можно сказать, из-за нее и  пострадал,  а

потом он же не раз выручал девочку... А сейчас нет никого, чтобы его  самого

выручить, спасти! Механик заперт в трюме, девочка небось у  котлов  орудует,

хлебной коркой...

Все эти мысли вихрем пронеслись  в  голове,  от  добродушного  ожидания

спасительного чуда ничего не осталось, злобное нетерпение развязки вспыхнуло

в нем. И неожиданные слова:

- Ну, я прикончил его ублюдка!  -  прозвучали  на  редкость  неприятно,

каким-то чужим визгливым голосом. - Что мне теперь, плакать из-за этого!

Адмирал с удивлением смерил его взглядом с ног до головы.

Хмыкнул чуть ли не одобрительно, а затем, склонив  голову  к  Капитану,

что-то сказал ему.

Рык Капитана поднял на ноги всех пирующих. Опрокинув стол,  он  ринулся

на Сергея, повалил его и вцепился в горло.

Сергей захрипел и потерял сознание.

А когда он пришел в чувство, то не  мог  пошевелиться.  Горло  саднило,

дышать было трудно, а в глазах плавали  пятна.  Спина  упиралась  во  что-то

твердое, руки были плотно прижаты к телу.

В глазах прояснилось, и тут  он  обнаружил,  что  стоит  привязанный  к

дереву, рядом с ним нет никого, а  пирующие  собрались  в  круг  на  поляне,

издавая воинственные крики. Там что-то происходило, но ему было не до  забав

морского народа. Он поднял глаза к небу, высматривая, не ударит ли  случайно

молния в эту толпу и поубивает всех, скосил взгляд на опушку  рощи  -  вдруг

сейчас выскочат оттуда лупилы, и в начавшейся заварухе ему удастся развязать

веревку...

Крики стихли. Из круга вышел Адмирал и, покачиваясь, двинулся в сторону

Сергея. Вид у Адмирала был жутковатый - под глазом наливался большой фонарь,

щека исцарапана, а  полосатая  рубашка  разодрана  в  лохмотья.  А  за  ним,

поддерживая с двух сторон, вели  Капитана,  еле  передвигающего  ноги.  Лицо

Капитана превратилось в сплошной кровоподтек, а от белого костюма с золотыми

пуговицами бстался лишь рукав, нелепо свисающий с плеча.

Подойдя к дереву, Адмирал принял из рук коренастого бинокль  и  повесил

его на шею.

- Из-за тебя мне пришлось драться, - укоризненно сказал он Сергею. -  Я

никому не позволю трогать моих людей  без  моего  позволения,  а  ты  -  мой

человек, раз уж вода привела тебя к нам. Ты смел, и будешь неплохим  воином,

если останешься в живых, что вряд ли.

Он посмотрел на Капитана, тяжело осевшего на траву.

- Мы славно подрались, - продолжал Адмирал, - и я победил.