– Все! – перебила его Ронни, щелкнув замком. – Теперь давай руки.

Фолкнер покорно протянул ей руки.

– Как ты узнала, куда меня сегодня повезут?

– Это профессиональная тайна, – хитро ответила она.

– Ты журналист?

Ронни сняла наручники.

– Фотожурналист.

– Так ты одна из моих?

Она покачала головой:

– Нет, я независимый репортер.

– Но ты же чертовски рискуешь!

– Я хочу получить Эмми, – выпалила она. – Все. Иди в душ. Я скажу Фатиме, чтобы она избавилась от наручников и спрятала твою одежду. – Она вынула из сумки небольшой пакетик. – Вот, держи. Здесь накладные борода, брови и цветные контактные линзы. Твои голубые глаза могут тебя выдать.

– Сколько у меня на это времени?

– Семь минут. Твои друзья появятся здесь через десять, чтобы перевернуть все вверх дном.

– Будем надеяться, что они действуют по твоему расписанию и не появятся раньше времени. – Он направился в ванную. – А сама ты не забудешь стереть с лица краску и переодеться во что нибудь более подходящее?

– Конечно, не задавай дурацких вопросов.

– Вообще то у меня нет такой привычки.

Он захлопнул за собой дверь и начал раздеваться. Черт возьми! Он понимал, что должен быть благодарен ей за то, что она спасла его шкуру, но было что то в этой Ронни Далтон, что безумно раздражало его. Ее агрессивная манера поведения, командный тон, самоуверенность…

Он вошел в душ и включил воду. Обычно он не был столь категоричен, особенно по отношению к женщинам. Но он всегда чувствовал неприязнь к тем, от кого зависела его жизнь. Фолкнер привык сам контролировать ситуацию, но за последний год испытал немало неприятных минут, чувствуя себя полностью зависимым и беспомощным. В этом, конечно, не было вины Ронни Далтон, и он, прекрасно это понимая, решил успокоиться. У них одна цель – выбраться отсюда живыми.

– Эй, ты не мог бы поторопиться? – услышал он ее крик.

Фолкнер сжал зубы:

– Ты же дала мне семь минут, а прошло только пять.

Обернувшись полотенцем и немного уняв раздражение, он вышел из ванной.

Ронни лежала, прислонившись к высокой дубовой спинке кровати. Она выглядела совсем девочкой. Нежная розовая кожа, как у ребенка. Короткие золотистые волосы, обрамляющие лицо буйными непослушными кудряшками. Она была укрыта простыней до самых плеч, но тонкая ткань не могла скрыть очертания обнаженного тела.

– Ты выглядишь, словно…

– Знаю, знаю, – продолжила Ронни. – Словно девушка с рекламной картинки или из фильма пятидесятых годов. Ложись скорей.

– Не уверен, что мне стоит это делать. – С этими словами он залез под простыню, бросив полотенце на пол. – Сколько тебе лет?

– Двадцать четыре.

Она потянулась к ночному столику и взяла парик с длинными черными волосами. Надев его, Ронни принялась запихивать под него свои золотистые волосы.

– Так я буду выглядеть немного взрослее.

– Ничего подобного, – возразил он. – До этого ты выглядела, как рождественский ангел, а теперь – как выпускница школы медсестер.

– Правда? – Она нахмурилась. – Ну что ж, ничего не поделаешь. Может, они решат, что ты из тех, кто любит маленьких девочек. – Она подняла подушку и показала ему спрятанный там пистолет. – Этим мы воспользуемся только в крайнем случае.

– Ты знакома с оружием?

– Когда все дети ходили в школу, я уже знала, как с ним обращаться.

– Очень интересно.

– Если мне придется применить его в деле, немедленно беги в ванную.