|
И у Джеми пройдет. Она оценивающе глянула на его плотно сбитую фигуру. – Скажу об этом Энн. Она хоть немного успокоится, когда узнает, что ребенок астматик может превратиться в такого сильного мужчину, как вы. А что вызывает приступы? – Не знаю наверняка, – в раздумье произнес Майкл, – но, мне кажется, тут несколько причин – сырость, определенная пища и еще растения. Он рукой прикрыл глаза от солнца, и Кэтрин не видела выражения его лица. – Не последнюю роль играет нервная система. – Вы имеете в виду возбудимость? Это у Джеми есть. – Понимаю. Тон Майкла не располагал к расспросам, и Кэтрин умолкла. – А как чувствует себя Энн? – Гораздо лучше. Сейчас она спит, но утверждает, что скоро ее вялость сменится кипучей энергией, как это обычно бывает в определенные периоды беременности. Говорит, что на следующей неделе уже сможет танцевать. Кэтрин завязала узелок и перекусила нитку. Теперь она может посещать вечера вместе с Энн, и услуги Майкла ей не понадобятся. А жаль. Она будет скучать без него. – Вам больше не придется меня сопровождать, – сказала Кэтрин Майклу. – Но это для меня удовольствие, я смогу сопровождать вас обеих, если Чарльз будет занят. Все мужчины в Брюсселе умрут от зависти. Он зевнул, прикрыв рот рукой, и, несмотря на крики детей и громыхание повозок у Намурских ворот, задремал, медленно и ровно дыша. Кэтрин продолжала шить, время от времени поглядывая на него и снова испытывая те чувства, которые много лет назад умерли в ее душе и которые она тщательно скрывала. Но не потому, что считала себя виноватой. Скоро они расстанутся, возможно, навсегда. И останутся лишь воспоминания об этих восхитительных мгновениях ее жизни. Приведя в порядок нижнюю юбочку Эми, Кэтрин положила ее в корзину и принялась за носки Колина. Заштопала их и посмотрела на Майкла. Его загорелая рука с длинными пальцами лежала на траве всего в двух футах от нее. По ладони и запястью тянулся глубокий шрам от удара шашкой. Кэтрин мучительно захотелось положить руку на его руку, коснуться его тела, почувствовать исходившую от него жизненную силу. Что бы она ощутила, лежа рядом с ним? Кэтрин бросило в жар, и она потянулась за очередным носком. Ничего, утешала она себя, когда придет ее час и она встретится со Святым Петром, он будет судить ее за поступки, а не за чувства. Закончив работу, Кэтрин убрала ножницы и нитки в корзину и, прислонившись к стволу каштана, из под опущенных ресниц наблюдала за Майклом. Вдруг до нее донеслись громкие крики детей и сердитый лай Клэнси. Кэтрин насторожилась, что то случилось. Майкл открыл глаза. – Мама, скорей иди сюда! – позвала Эми. Майкл вскочил, подал Кэтрин руку, и они помчались через сад. Сердце Кэтрин бешено колотилось. Дети были у фонтана с каменным дельфином, лившим воду в маленький бассейн. Кэтрин пришла в ужас, когда увидела, что обе девочки в крови. У Молли была разбита голова, а Эми сняла пояс и героически пыталась перевязать рану. В нескольких футах от них стоял Джеми. Огненно рыжие волосы подчеркивали болезненную бледность его лица. Мальчик испуганно смотрел на плачущую сестру, а Клэнси, путаясь под ногами, громко лаял. Кэтрин склонилась над Молли и попыталась остановить кровь. – Что произошло, Эми? – Джеми толкнул Молли, и она упала в фонтан, – Я не хотел! – прошептал Джеми, прерывисто, со свистом дыша. Майкл обернулся и посмотрел на него. – Эми, сходи за Энн, – сказала Кэтрин. Эми побежала к дому, а Молли спросила: – Я умру? – Конечно же, нет, – быстро ответила Кэтрин. – Раны на голове долго кровоточат, но у тебя она не очень глубокая. Через несколько дней все пройдет. А шрама под волосами видно не будет. |
