|
Вызываешь к себе личный состав и спрашиваешь его: – Ну-у, голубь мой сизокрылый, когда же мы будем любить друг друга? Когда? Когда в на-ших отношениях наступит взаимность. Не могу же я любить только в одну сторону. Должна же быть хоть какая-то отдача. Я иду к вам навстречу днем и ночью, стирая ноги до отростка, а вы все удаляетесь и удаляетесь. Когда это прекратится? У моего старпома вопросы любви к личному составу имели временные ограничители. – Значить, так! – объявлял он. – Командирам подразделений с семнадцати тридцати и до во-семнадцати заниматься с личным составом любовью. При взгляде на моего старпома из глубин памяти всегда всплывал огромный фанерный че-модан с надписью: «Привет из Фрунзе». И еще он говорил: – Инструкция – это дополнение к Конституции, – а потом добавлял перед строем: – Кос-ми-чес-кие ко-раб-ли вовсю… (секундочка, приличный аналог подберу) вовсю сношаются на орбите, а у нас до сих пор личный состав спит на вахте! Захмуддинов! – Я! – Выйти из строя! – Есть! – Полезай на кнехт! Полез. – Сделай ласточку. – Ну, товарищ капитан второго ранга… – Не «ну», а ласточку я сказал. Захмуддинов делает ласточку. Старпом любуется. – Спинку дай! Дал спинку. Ласточка – это такая поза, когда, стоя на кнехте на одной ноге, наклоняешься вперед, спина и еще одна нога, поднятая в заднюю сторону, должны быть параллельны линии го-ризонта, а руки нужно расставить. Получается ласточка. – Так вот, товарищи, – говорит старпом, отлюбовавшись, – вот эта ласточка обгадила нам всю малину! Как-то у нас не было корабля, все шлялись без дела, и вот старпом решил с утра всех занять, решил провести занятие. Вызвал меня и говорит: – Химик, проведешь завтра лекцию «Оружие массового поражения». Договоришься с каби-нетом. С восьми и до восемнадцати. Десять часов подряд. – Так… товарищ капитан второго ранга, они ж за десять часов обалдеют. – Ни-че-го, не обалдеют! Так, ладно, завтра я сам проведу занятие. На тему «Воспитание личного состава». С восьми и до восемнадцати. Учись, химик, пока я жив, как надо проводить занятия. С утра собрались в кабинете. Входит старпом. – Встать! Смирно! Вольно! Сесть! – Дежурный! Приготовить доску. Дежурный готовит доску, протирает ее и кладет мел. – Так! Командирам подразделений доложить о наличии личного состава и о наличии у лич-ного состава конспектов и ручек. Командиры подразделений встали и доложили. Старпом берет мел и пишет на доске печат-ными буквами: – МАТРОСА НАДО ЗАДОЛБАТЬ! – и со стуком ставит восклицательный знак, отчего мел разлетается. – Дежурный! Мел! Дежурный подает еще один кусок мела. – Вы все не читаете классиков, – обращается старпом к аудитории. – А что говорят класси-ки? Классики говорят: если вы матроса не поставите раком, то он вас поставит раком! Кто это на-писал и где? Кто знает? Командир бэче один? Кто это написал? Не знаете? Сядьте! Так, командир бэче два, тот же вопрос: кто это написал? Не знаете? Сядьте! Никто не знает? Это написал Леонид Соболев в «Капитальном ремонте»! Так, всем законспектировать. Какой-то лейтенант в глубине хихикнул. Старпом заметил. – Лий-ти-нант! Встаньте! Я вам, вам говорю! Да, вам! Представляться надо, когда к вам об-ращаются. Вот, товарищи, лейтенант! Он, может, только вчера из сперматозоида вылупился, а уже хихикает! Запомните, лейтенант, я в сто, нет, я в тысячу раз умнее вас. И поэтому я ваш началь-ник, и поэтому вы должны выполнять мои распоряжения. |
