– Вы знаете, кто его убил?

– Еще нет, но, мне кажется, я приближаюсь к разгадке.

– И Вик это знает?

– Мне не известна степень информированности мистера Гривза. Но готов поручиться, что иногда он бывает чрезвычайно проницательным.

– С Виком не угадаешь, что у него задержится в голове, а что сразу вылетит.

– У вас есть какие‑нибудь предположения, куда он мог поехать?

– Нет. Я же вам сказал. Время от времени он совершает велосипедные прогулки. Это помогает поддерживать форму.

– Если выяснится, где он, пожалуйста, дайте мне знать.

– Хорошо.

– И еще одно, мистер Адамс.

– Да?

– В ту ночь, когда утонул Робин Мёрчент… Вы ведь не спали?

– Кто вам это сказал?

– Да или нет?

– Я спал, причем крепко!

– Мы с вами оба знаем, что это брехня, мистер Адамс, и полиция, вероятно, поняла это еще тогда. У них просто не было улик, которые бы доказывали, что Робина Мёрчента убили или кто‑то помог ему умереть.

– Абсурд. Это Таня наплела? Вы говорили с Таней?

– Какая, собственно, разница?

– Разница такая, что она тогда набралась. Если вы с ней говорили, она вам, конечно, рассказала, что в свое время у нас с ней был, что называется, романчик. Она придерживалась традиционных способов достижения эйфории, причем чаще всего употребляла водку. Скорее всего, она так наклюкалась, что не могла отличить своей задницы от локтя. Таня затаила на меня злобу. В последние несколько лет мы с ней не в самых безоблачных отношениях.

Таня говорила ему другое, вспомнил Бэнкс. Кто из них лжет?

– Вот как. И почему же?

– Комбинация деловых и личных причин. И вас это не касается, добавлю. Слушайте, связь все хуже и хуже. Я отключаю телефон.

– Я бы хотел поговорить с вами еще раз. Вы не могли бы заехать к нам в управление?

– На следующей неделе буду проезжать мимо вас по пути в Лондон. Постараюсь заскочить, если будет время.

– Уж вы постарайтесь. И перед этим позвоните.

– Непременно. Если не забуду. До свидания, мистер Бэнкс.

Убирая мобильный, Бэнкс заметил, что его ждет голосовое сообщение. Он с любопытством нажал на кнопку и после обычного вступления услышал голос Энни: «Надеюсь, у тебя все хорошо. Мы с Уинсом, кажется, добились кое‑какого успеха и хотели бы с тобой поболтать об открывшихся обстоятельствах. Не мог бы ты заглянуть в управление, когда вернешься? Это может оказаться важным. Пока».

Что ж, подумал Бэнкс, разворачивая машину в сторону Иствейла и ставя старый диск Роя Харпера «Искры воспоминаний среди архивов забвенья», есть повод для радости: хоть кто‑то добился успеха.

*

Уинсом сказала, что компьютер с выходом в Интернет ей больше не нужен, поэтому они прошли в кабинет Бэнкса. Золотые стрелки на голубом циферблате церковных часов показывали без десяти двенадцать, и рыночная площадь была запружена туристами и вышедшими за покупками местными жителями, сновавшими туда‑сюда по узким улочкам, которые лучами расходились от нее. Теплело, и Бэнкс приоткрыл окно дюймов на шесть, чтобы впустить немного свежего воздуха. Шум машин, обрывки музыки, смех и разговоры – все это казалось далеким и приглушенным. В комнату слегка тянуло запахом выхлопных газов от дизельных двигателей проезжающих мимо машин.

– Сдается мне, ты сегодня утром неплохо потрудилась, – заметил Бэнкс, глядя, как Уинсом водружает кипу бумаг на его стол.

– Да, сэр. Я больше трех часов просидела на телефоне и в Интернете и думаю, что вы сочтете результаты очень интересными.