|
Дворецкий бойко отыскал в кармане доломана съемцы, торопливо снял нагар. - Сказать холопям, что у дверей: боярина Киврина пустить, иных никого! - Указано, князь! - Чтоб проводили боярина сюда! - То им ведомо, князь. - А столбов тех пошто наставил? - Воевода повел рукой в сторону слуг у серебра. - По чину, боярин-князь! - Сегодня без чина. - Подьте вон! - махнул молчаливым слугам дворецкий. - И ты, Егорка, за ними; позову - жди! Дворецкий поклонился, касаясь пальцами пола, ушел. Застучал посох, и, сгибаясь в низкой двери, гость сверкнул лысиной. "На то дверь низка, чтобы хозяину кланяться..." - подумал Долгорукий. Шумя парчовым широким кафтаном, в горницу пролез Пафнутий Киврин, выпрямился, опираясь левой рукой на посох, правой перекрестился на киот с образами в углу, сказал негромко: - Челом бью! Здоров ли, князь и воевода? - Спасибо. У меня без мест - садись, боярин Пафнутий Васильич: гостю рад. - За экую благодать пошто не сести? Сяду, князь Юрий... Желтая рука Киврина простерлась в сторону яств. - Ну, уж коли то благодать, надо почать с нее, - вот фряжское, боярин! - Ой, князь Юрий Олексиевич, чем почествуешь, того съедим и изопьем. - Чествую всем, во что, боярин, твои глаза глядят и куда рука забредет. За моим столом не будь гостем, будь хозяином. Служить некому, холопей услал я: лишнее ухо нашим сказкам не должно внимать... - Ой, и разум у князя Юрия, вот уж люблю таких! Такими, как ты, князь Юрий, жива наша мать Русия... - Пей еще, боярин Пафнутий! Мне наливать далеко - трудись сам. - Ныне много пить не могу, князь Юрий, - годы, столь ли веком пил? А теперь чашу критского - и аминь старику. - Не государев ли на тебе кафтан, боярин? - Добротная парча и соболь молью не бит - югорской. Дай бог государю-царю веку и здравия: не забывает холопа Киврина Пафнутку. А на тебе, князь, кафтан становой с большим камением, то, вижу, родовой Долгоруково? - Родовой. Узнал, боярин. Ну, Пафнутий Васильич, за царское здравие! Князь встал с чашей в руках, встал и старик - волчьи глаза спокойно глядели в лицо князя. - За государя-царя и великого князя Олексия Михайловича, князь, пью! Выпив, оба перевернули пустые чаши себе на голову. - Пью за царицу, боярин! - За царицу и великую княгиню Марию Ильинишну! Боюсь, князь Юрий, не упомнит старая голова, что хочу довести тебе и от тебя послушать. - Доведешь! За царицу пью, боярин. - За ее здравие, князь Юрий! - Надо бы за род государев, но боюсь сгрузить. Сядем-ка; Пафнутий Васильич. - Сядем, князь Юрий, и вот уже хмелен я! - Зазвал я, боярин, на вечерку не спуста... Ивашка Квашнин много ропщет на тебя, Васильич... Он же подбивает изветами в том же Морозова... Морозов - сказывать нече - свой у государя, и Морозову, тоже ведаешь ты, дана воля от царя вершить делы разны. |
