Он похлопывает ее по колену с застенчивой улыбкой.

– Ты мне льстишь, дорогая. – Он тепло на нее смотрит, и он не персонаж в фильме.

– Мне всегда нравились твои фильмы. – Я улыбаюсь, надеясь ее подбодрить, но Мэрилин меня игнорирует. Делает вид, будто я ничего не говорила. Я огорчена.

Мы направляемся в кафе «Формоза» в Западном Голливуде, совсем недалеко от Голливуд-боула.

– Популярное местечко, туда захаживают многие голливудские звезды, – говорит Монти. – Там подают отличные китайские блюда – чоу-мейн и чоп-суи.

– Я ограничусь барной картой. Говорят, у них чудесные коктейли, – Мэрилин говорит тихим, бархатным голосом. Этот голос она использует в фильмах. Я редко слышу его во время наших встреч.

Я продолжаю смотреть на нее, наблюдать, но она это замечает и закатывает глаза.

– Хватит! – говорит она чересчур громко. – Хватит так смотреть. Все со мной в порядке.

Мне не хочется устраивать сцену, хотя Мэрилин, кажется, это не заботит.

Илай откашливается.

– Помимо широкого ассортимента алкогольных напитков, – он улыбается Мэрилин, – они также могут похвастаться лучшим джазовым дуэтом в городе. Пианист и певец, которые очень прилично свингуют.

– Я смотрю, ты разбираешься, – шучу я, чтобы разрядить обстановку.

– Спасибо. Спасибо. – Он наклоняет голову, потом щурится, глядя в окно. – Мы приехали.

Водитель лимузина останавливается перед кафе и поспешно выходит из машины, чтобы открыть для нас заднюю дверцу. Мы выбираемся наружу – сначала мужчины, потому что мы с Мэрилин сидим в самой глубине. Джон Хьюстон, который всю дорогу почти не говорил, выходит из машины прямо перед нами. Он отстраняет водителя и вместо него придерживает для нас дверь. Протягивает руку и помогает мне выбраться из лимузина, а потом, прежде чем Мэрилин успевает до него дотянуться, отпускает дверь и отходит в сторону.

К счастью, Монти вовремя подхватывает Мэрилин за запястье, потому что иначе она бы выпала из машины и впечаталась лицом в тротуар.

Не знаю, специально ли Хьюстон так поступил. Я кидаю на него недовольный взгляд, но он уже повернулся к нам спиной и прошел половину пути до входа в кафе.

– Будет жесткая ночка, – говорю я так, чтобы он услышал. Мэрилин посмеивается. Я улыбаюсь в ответ. Она узнала реплику Бетт Дейвис из «Всё о Еве».

– Кажется, я еще ни разу здесь не была, – говорю я. Монти идет ко входу между мной и Мэрилин, закинув руку ей на плечи.

– Тебе понравится, – уверяет он.

Мы входим в кафе, и на миг кажется, будто мы оказались под светом прожектора. Все присутствующие поворачиваются к нам, но смотрят лишь пару секунд, прежде чем вернуться к своим делам.

– Это мне по душе. – Я подталкиваю Монти локтем.

– Здесь никому нет дела, кто ты. Потому мы сюда и приходим.

Кафе «Формоза» оформлено как типичный китайский ресторан: разноцветные фонарики, свитки и инкрустированные столики с такими же стульями, длинная барная стойка, над рядами бутылок с выпивкой с потолка свисают бумажные фонарики.

Мы садимся недалеко от бара за стол с красными кожаными диванчиками. Кто-то – я полагаю, Монти, – должно быть, позвонил в кафе заранее, потому что нас немедленно отвели за стол в самом дальнем от входа углу. На случай, если новые посетители окажутся менее равнодушны к кинозвездам, чем те, кто уже был внутри.

Когда мы впятером рассаживаемся за столом, я оказываюсь рядом с Мэрилин и дотрагиваюсь до ее колена своим. Я не хочу привлекать внимания, но все же мне любопытно:

– Где Артур?

Мэрилин подталкивает меня коленом в ответ:

– Радуйся, что не здесь. – Она подносит палец к губам, будто говорит «тс-с-с».