Если бы в ее истощенном теле оставалась хоть капля сил, Мэрилин рассмеялась бы. С Джеком она спала всего пару раз, ну а Бобби – с ним все было немного серьезнее, по крайней мере, так ей казалось. Но в последнее время она подозревает, что для него их связь – не более чем интрижка. Мэрилин больно признавать, что она дорожит им больше, чем он ею, и что она опять подставилась под удар в надежде обрести любовь.

Никакого ребенка не было, да ей и не хватило бы сил за ним ухаживать.

В стакане осталось совсем мало воды. Мэрилин допивает ее и чувствует, как таблетка застревает в горле.

Вдалеке лает Маф, и горничная раздраженно на нее шикает.

Одеяло падает с обнаженного тела Мэрилин, когда она встает и идет в ванную, чтобы налить еще воды. Там она замечает свое отражение в зеркале. Она похудела, скулы и ключицы заострились, хотя рельеф мышц, над которым она так упорно работала, никуда не делся. Вода выплескивается через край стакана ей на пальцы. Мэрилин закрывает кран и жадно пьет.

В другой день она отправилась бы в студию. Съемки «Что-то должно случиться» еще не окончены. Но Мэрилин уволили – спустя меньше чем через неделю после ее тридцать шестого дня рождения, который она отметила на съемочной площадке перед поездкой на благотворительное мероприятие.

Даже собственные дни рождения ей больше не принадлежат.

А может, никогда и не принадлежали.

Впрочем, ей не очень-то хочется праздновать ход времени. Каждый следующий год сулит еще одну операцию и добавляет один-два изъяна, вроде морщинок в уголках глаз.

Мэрилин бредет обратно и снова падает в постель. Тут же жалеет об этом, потому что светонепроницаемые шторы чуть приоткрыты и между ними пробиваются лучи солнца. У Мэрилин нет сил встать и задернуть шторы.

В дверь осторожно стучат.

– Мисс Монро? – Юнис, ее горничная, вероятно, услышала движение в комнате.

– Что? – громко спрашивает Мэрилин.

– Вам звонят.

Почему она не слышала звонка? Тут она замечает, что выдернула из стены телефонный провод.

– Из Fox? – Чуть меньше двух недель назад они встречались, пытаясь прийти к соглашению. Руководители Fox пытались найти ей замену, но Дин Мартин, милейший человек, отказался сниматься без нее.

Теперь они пытаются ее переиграть. Подчинить своей воле, как обычно. Но на этот раз Мэрилин не намерена сдаваться. Кьюкор, этот жалкий предатель, должен уйти. Она больше никогда не станет работать с этим режиссером, пока длится ее карьера, которая еще не скоро подойдет к концу.

Самая большая проблема, с которой предстоит столкнуться этим усатым, жирным придуркам с вечными сигарами во рту, – это ее гонорар. Ей платят куда больше, чем раньше, – сто тысяч за фильм. Но она хочет пятьсот тысяч. Почему бы и нет?

Многие звезды ее величины получают подобные гонорары.

Фильмы с ее участием собирают миллионы после премьеры. И продолжают приносить немалые деньги впоследствии. Пусть эти скупердяи заплатят столько, сколько она заслуживает, иначе она перестанет сниматься. Им стоит пошевелить мозгами и обратить внимание на то, что даже крупные издания вроде Life, Vogue и Cosmopolitan продолжают брать у нее интервью и публиковать ее фотографии.

Руководство студии не хочет считаться с властью, которую дает ей слава. Но сама Мэрилин никогда об этом не забывает, даже лежа в постели, накачанная обезболивающими.

– Это Фрэнк Синатра, – говорит Юнис.

Туман в голове Мэрилин ненадолго рассеивается. Фрэнк? Что ему нужно? Она даже не может припомнить, когда они в последний раз говорили.

– Скажи, чтобы подождал минутку. – Мэрилин трет лицо, садится и втыкает телефонный шнур в розетку.